– Повторяю ещё раз, сколько вас?! – рыкнул демон.
– Тридцать человек, омоновцы, – со стоном ответил он.
– Вот и славно, – выронив из рук ногу, отступил назад и развернулся спиной к полицейским Астарот. – В следующий раз подумайте прежде, на кого вы идёте. Меньше жертв будет.
– Да чтоб ты сам сдох! – с ненавистью крикнул вслед ему мужчина, осторожно трогая бедро и постанывая.
Резко развернувшись, Астарот подошёл к мужчине и ногой ударил по челюсти, уложив в нокаут. Глаза мужчины закатились, а изо рта потянулась тонкая ниточки крови, стекая на пол. Взглянув в сторону сидящего мужчины у стен, демон отвернулся и пошёл.
– Так-то лучше, – удовлетворенно выразился Астарот и направился к лестнице, ведущей вниз.
Спустившись в фойе, он направился в зал, пробиваясь через толпу взбесившихся и гонимых кровавой местью неформалов. Вырвавшись из толпы, Астарот огляделся вокруг. Барные стойки были снесены напрочь, возле них перетаптывались некоторые металлисты, соображали какие-то смеси и разливали по бутылкам, затыкая вместо пробок лоскуты ткани. Несколько толп неформалов ногами забивали лежащих на полу людей в штатском, вкладывая в каждый удар больше сил. Несколько подвергнувшихся избиению мужчин лежали уже без движений, но их продолжали пинать, сквернословя и проклиная злополучный вечер, разразившийся немыслимой выходкой. На сцене уже отсутствовали музыканты, и теперь по сцене шастали люди, переворачивая инструменты и ломая декорации. В VIP-зале устроили погром: переворачивали столы и стулья, щедро поливая и заливая в глотки спиртное. Гнев требовал выхода, в одно мгновение превратив толпу людей в кучу взбешённых безумцев, громящих всё вокруг, до чего дотягивалась рука. Андрас не зря звался массовым затейником междоусобиц и войн. Теперь воочию представилась возможность увидеть весь этот процесс изнутри.
На месте не было никого из ребят: ни Эвелины, ни Лены, ни Алины с Кириллом. Перевернутый стол и разбитые бокалы свидетельствовали, что и здесь уже успели побывать погромщики. Оставалось надеяться, что с ними всё в порядке и никто из них не пострадал. Медлить было нельзя, каждое мгновение было дорого. Поспешив к выходу, Астарот внезапно остановился, услышав едва слышимый девичий плач, и повернулся к сцене. Под свергнутой гексаграммой у тела Бастет сидела на коленях видимый полупрозрачный образ миниатюрной девушки в белом, прижимающей к лицу ладони, с каждым всхлипом вздрагивали её маленькие плечи, содрогалось всё тело. Призрак девушки не оглядывался вокруг, лишь горько плакал подле своего умерщвленного тела, горюя о произошедшем несчастье.
Обречённо вздохнув, Астарот отвернулся от сцены и поспешил к толпе ломящихся к выходу неформалов, оставляя позади разруху только-только начавшейся почти человеческой жизни демона.
Сердце стучало огромным молотом. Кровь заливала глаза, легкие, как кузнечные мехи, натужно прогоняли воздух, внутри всё горело от нетерпения. Хотелось ломать, хотелось крушить, хотелось бить и громко орать. Ненависть хлестала через край, одурманивая голову напрочь, круша все выстроенные системы доброжелательности в прах. Месть, все мысли в голове занимала только она. Да как вообще посмели эти твари сорвать такой вечер и ещё на глазах у целой толпы зарезать невинную девушку. Да этой падали место только в аду. Вот только доберутся до них, и они сильно пожалеют о том, что натворили. Каждый получит по счетам за все притеснения за прошедшие годы, за все обиды, за каждый пинок и тычок, за всё! Никто не уйдет оправданный, каждый получит по заслугам. Неважно, кто из них и как в этом участвовал, сегодня толпа требует их крови. Много крови.
Вывалившись на улицу многочисленной толпой, первые ряды неформалов столкнулись нос к носу с цепью омоновцев, выстроившихся возле дороги напротив входа. Непонятно, что привело их сюда, но было всё равно кого бить – ненависть лилась через край черной жижей, и первые ряды с ревом бросились на них. В массовую драку включались многие выходящие из здания, а кто не имел возможности участвовать в сие мероприятии, двигались по улицам, круша всё на своём пути. В ход шло всё – от выломанных столбиком и бит до разбитых бутылок и камней, главное, что этим можно ударить, этим можно уничтожить, этим можно убить. Запевая песни, нестройными рядами выходили они, хватая всё, что попадётся под руки. Сегодня ночь в их власти и все обидчики сегодня ответят сполна перед ними.