— Пристрелять бы винтовку сначала, а потом в бой, а не так… Спокойнее, щас я тебя достану, сученок, — продолжил я, видя, что немец меня нашел и целится.
Второй выстрел я произвел одновременно с немцем. К счастью, он не попал. Моя же пуля вошла ему в голову, отбросив на машину. Оглядевшись по сторонам и никого не увидев, я поспешил к Сане, но моя помощь не понадобилась. Оказалось, что, почти дойдя до него, фриц услышал выстрел, обернулся. Что стало для него роковым решением. Саня момента не упустил и проломил немцу голову молотком.
По окончании боя мы быстренько затянули в лес второго немца и обоих русских солдат, а машину загнали под деревья и замаскировали подручными средствами, не осматривая толком. Посмотрели только, нет ли в машине еще какого оружия. Увы, ничего не оказалось. Основной осмотр трофея решили сделать позже. Точнее, ночью и не вдвоем, а большей группой. Чтобы безопаснее было, благо теперь у нас еще два ствола появилось. Мне достался «маузер 98К» со штыком и полсотни патронов, которые надо было разделить на две винтовки, если они подойдут, в чем я был не уверен. Ну, если не подойдут, побегаю с 98К, а эсвэтэшку — в стратегический резерв до увеличения боезапаса. Тем более что у «маузера» штык есть, а «токаревка» без. А Сане — «вальтер» с тремя обоймами. Кроме того, у обоих немцев мы забрали их документы и форму.
«Надо будет Нику к роднику загнать — форму от крови отстирать, пока не въелась», — мелькнула у меня мысль.
При ближайшем рассмотрении агрегатом оказался «Ганомаг-Гигант», оснащенный шестицилиндровым дизелем и шестиступенчатой коробкой передач. Он развивал скорость до сорока километров в час и мог буксировать автопоезда полной массой двадцать пять — тридцать тонн. Но что эта дура забыла в лесу, я все равно понять не мог.
— Слышь, Сань, откуда он тут взялся? — спросил я.
— Всем хорош тягач, с места рвет и в букс колеса на грунте срывает, и негромко работает, только места под груз совсем нет, зато в кабине не тесно… Да хрен его знает, откуда… Но порулить на таком за радость, а может, вместо багажника ММ к нему зацепим?
— Какую ММ?
— Да ту ММ, которую с разбитым мотором нашли, а то резкий гигант этот очень.
— ММ? А, полуторку! А почему ММ? Она ж ГАЗ-АА, а не ММ была. Но с цеплянием идея неплохая… Только б ее до нас не прицепили, мы ж ее до ночи с дороги не стянем, попалимся, скорее всего…
— Подожди, — сказал Саня. — Это, наверное, эвакослужба! Шла она вроде на запад. Но вот то, что они там стали… Может, ее как раз и послали эту несчастную полуторку утащить… Но все равно странно. Им танки тягать надо, а не полуторки… СТОП!!!! ТАНКИ!!! Может, где-то там подальше танк стоит, за которым этот паровоз и намылился?! Значит, так — срочно привести фашистскую форму в порядок! Как можно скорее. Надо поскорее по дороге прошвырнуться, вдруг успеем.
— Погодь, — мысли скакали, обгоняя друг друга, — если там немецкий танк, то сломан он капитально, раз тягач погнали. Плюс там экипаж. Пять рыл, которых положить вдвоем нереально. А если, — догадка, мелькнувшая на пределе реальности, стремительно обретала плоть и кровь, — если там наш танк? Тогда может никого не быть.
— Вот именно на наш танк я и опираюсь, — сказал Саня. — Их в это время тут много по обочинам стояло. А если фрицевский, то придется рискнуть. Тем более что их там необязательно пятеро. Если Т-I или Т-II, то поменьше. Плюс не ждут они там нас. Они-то своих ждут, так что шанс есть в обоих случаях, но я предпочитаю вариант с нашим танком…
Саня Букварь
Мы с Олегом в темпе переоделись. Я, потому как не знаю немецкого, сел за руль, а напарник с карабином примостился старшим машины. Осторожно вывожу «Гигант» на дорогу и направляю его вперед.
— Да, мощности у него как у дурака махорки — вон, аж буксует при резком нажатии на газульку… Вот, кстати — пробег по спидометру менее шестисот кэмэ, бак почти полный, лампочка горит какая-то — непонятно. Ну, вроде желтая, и ладно, значит, можно ехать, потом разберемся. До чего легко руль крутится, как в легковушке, это даже не «КамАЗ», а звук похож, такой же «простуженный». Олег, а что делать, если мне вопросы задавать начнут? Я ж, кроме «хальт», «хенде-хох» и «капут», ничего не знаю. И кстати, тут на приборке бумажки какие-то под магнитом, посмотришь?
— Говорить буду я. Твое дело баранка. И я все ж надеюсь, что говорить не придется. А бумажки посмотрим. О! Вот за что люблю фрицев, так это за порядок. Тут и куда мы едем написано, и откуда, и с чем назад вернемся. Нам, кстати, из леса выезжать надо и там еще почти пять километров отмахать.