- Герман Александрович! Задержитесь на минутку! Вы забыли ваш подарок.
Стараясь спрятать удивление, Герман нехотя поворачивается и принимает из рук Павлова и в самом деле забытую на диване пластинку. Какой странный день, думает Герман.
- Скажите, - спрашивает Павлов, - а вы что же, и правда меня не помните?
7
Сумеречные тени ложатся на ковер на полу и на стены, обшитые доской, на стеллажи с пластинками, на журнальные столики с пепельницами, коробками от сигар, недопитыми стаканами и чашками - бархатные тени сумерек в киевском пригороде. Ничего лишнего, только по стенам в застекленных рамах развешаны конверты особенно дорогих пластинок из коллекции хозяина дома.
В креслах напротив расслабленно сидят Герман и чудовищно пухлый молодой мужчина: у него моложавое лицо с двойным, нет, тройным подбородком, отчего кажется - в кресле посасывает сигару не человек, а чудовищных размеров оживший пупс катает во рту соску. Это Антон Аркадьевич -большой пизды колпак с таможни, как охарактеризовал Антона Аркадьевича старый приятель Германа Капитан: и в самом деле капитан футбольной сборной. На проигрывателе вертится виниловый диск. Сигарный дым и еле слышный баритон Скотта Уокера обволакивают Германа.
- И когда арестовали ваш груз? Тридцатого, вы вроде бы говорили?
- Побойтесь бога. Какой там груз. Так, коробка с пластинками.
- Я так и думал, - усмехается Антон Аркадьевич, - что речь идет о пластинках. Все как с ума посходили на этих пластинках.
- Ну, знаете. Не мне вам говорить, что каждый зарабатывает, как может.
Большой пизды колпак с таможни по имени-отчеству Антон Аркадьевич какое-то время вдумчиво, со значением разглядывает Германа сквозь клубы дыма. Очевидно, один из способов произвести впечатление на подчиненных и простаков.
- Побойтесь бога, - ухмыляется, наконец. - Как вы любите говорить. Я ведь прекрасно понимаю, что оказываю услугу не вам, а Капитану. Но вот скажите, а что, коллекционные пластинки и правда выгодное сложение сейчас?
- Только если вы любите музыку. А так, конечно же, старопечатные издания. Либо живописные подлинники.
- Я вас услышал. Вам позвонит мой помощник, Миша, и сообщит, где и когда вы сможете забрать вашу коробку с пластинками.
- Спасибо!
- Не стоит благодарностей, - несмотря на вес, таможенник легко выбирается из кресла. - Точнее, поблагодарите лучше Капитана.
Герман встает следом, вешает на плечо свою сумку с пластинками и спускается по лестнице в просторную гостиную загородного дома. Деревяные ступени негромко поскрипывают под ногами, голос Скотта Уокера тяжелой бабочкой порхает над гостями. В гостиной точно также обшитые доской стены, на которых абстрактные полотна перемешаны, как памятные магниты на холодильнике, с постерами старинных фильмов - американских вестернов и мелодрам из Европы, где знают толк в мелодрамах. Картины будто окна в другие миры, афиши потемнели от сгущенного времени, но прекраснее всего сад за огромным окном: манит, как далекий свет. Еще шаг - и Герман в этом чудесном саду.
Герман делает этот шаг навстречу свету и вступает в лужу натекшей крови.
Все, кто были в комнате, теперь мертвы. Тучный Антон Аркадиевич, как прибитый к берегу тюлень, завалился огромной тушей набок. Неподалеку раскинул руки будто для последних объятий его помощник Миша. Пытаясь дотянуться за откатившимся подносом, как будто увидел в этом последний и самый важный смысл, растратил последние минуты жизни официант. И запах крови, который не перепутать, смешался с дымом пороха и дорогих сигарет. Наверное, теперь наступит его, Германа, очередь - причем прямо сейчас: чья-то жесткая рука хлопает по плечу.
Это Капитан: высокий, загорелый, седой, но с моложавым лицом, улыбается, как всегда - знаменитый спортсмен, красавец, миллионер.
- Что-то на тебе лица нет, - несмотря на улыбку, Капитан смотрит серьезно. - Что, не смогли договориться?
Герман оглядывается по сторонам - в комнате все, как прежде: гости выпивают небольшими компаниями, переплывая гостиную от одного скопления нарядно одетых мужчин и женщин, раздетых с выдумкой, к другому, общаются неспешно. Вот торопится официант с подносом шампанского. Мертвая молодая женщина в стильном платье цвета крови, как продолжение густой татуировки на спине - узкой, изящной, и на хрупких предплечьях, сейчас смеется, счастливая и вполне живая. Кот Капитана, откормленная серо-полосатая приблуда по кличке Пеле, глядит презрительно на гостей из своего угла. Капитан принимает с подноса два бокала и подает один Герману.