- Хочешь есть? У меня есть печенье.
- Хочу.
- Вот только как мне тебя называть?
Девушка посмотрела на обложку книги и отложила ее в сторону.
- Можешь называть меня Анжеликой.
- Анжелика, - кивнул головой парень. - Красивое имя. А можно, просто - Лика?
Девушка улыбнулась.
- А какое имя тебе нравится, Лика?
Анжелика задумалась на минутку.
- Саша - красивое имя. Мне нравится имя Саша.
- Тогда ты можешь называть меня Сашей, - предложил Саша.
Они помолчали, доедая печенье и стараясь не смотреть друг на друга. Лучики солнца вспахивали пыль, время от времени попадали в глаза, но это было хорошо. Наконец, Саша решился.
- Лика! - позвал он.
Девушка улыбнулась.
- Зачем тебе здесь оставаться одной? - спросил Саша. - Поехали вместе со мной. Вдвоем легче забывать.
- А как же мы поедем? - задумалась Лика. - Мне кажется, в мастерской были велосипеды. Думаю, я их туда оттащила. Но точно не помню. Посмотри сам.
Саша кивнул, забрал у нее ключи от автомастерской и вышел. Впервые за многие месяцы в его голове звучала музыка. Он с усмешкой посмотрел на свои пальцы с грязными ногтями и копотью, въевшейся в поры, и подумал, сможет ли он когда-нибудь играть так же хорошо, как и раньше. А ведь еще неделю назад казалось, что он больше никогда не сможет играть после всего, что ему довелось увидеть и делать самому.
Он отпер двери гаража, зашел внутрь, повернул выключатель и засмеялся от радости: автомастерская была доверху набита колесами, крыльями, карбюраторами, а в углу, прикрытые ветошью, лежали два сиденья с потрескавшейся рыжей обивкой, но на вид вполне целые. Саша подумал, что если покопаться как следует, здесь можно будет найти и какую-нибудь завалящую магнитолу.
Магнитолу он нашел на одной из полок, здесь же была картонная коробка из-под ботинок, полная кассет. Саша почувствовал себя человеком, который откопал клад: он перебирал кассеты недоверчивыми пальцами, вчитываясь в полустёртые надписи, но ничего, кроме отдельных букв, не мог разобрать, и поставил одну из кассет наугад. Привалившись к груде металла, Саша слушал музыку, записанную на кассете, и вспоминал свою гитару, очень дорогую, на нее пришлось копить долгий год, и барабанщика Пашу - почти каждые выходные они играли рок-н-роллы в пабе возле товарной станции. Гитара сгорела в общежитии вместе со всеми вещами. Паши теперь тоже не было.
Саша привычно сжал зубы, встал, снял куртку и принялся за дело. Работа не позволяла забыть, но можно было на какое-то время отвлечься.
Когда Саша ушел, Лика поняла, что снова может спать. Лика не помнила, сколько времени прошло с тех пор, когда она видела сны без кошмаров, от которых просыпалась с колотящимся сердцем и холодными кончиками пальцев. Тогда она спрятала книгу под подушку, опустила на подушку голову и сразу же уснула.
Проснулась ранним утром, еще затемно, и тотчас же вспомнила, что накануне произошло что-то очень хорошее. Лика удивилась и очень обрадовалась этому новому ощущению приятного воспоминания, потому что каждый новый день ее жизнь начиналась заново, и она не помнила, что было вчера. Но вот что именно с ней приключилось хорошего перед сном, Лика вспомнить так и не смогла, как ни старалась. Наверное, это светлое, радостное чувство возникло оттого, что впервые за долгое время она проснулась свежей и отдохнувшей.
В задумчивости приглаживая руками волосы, она встала с кровати, провела ладонями по одежде, в которой спала много ночей подряд - разгладила длинную, до щиколоток юбку, одернула блузку, включила лампу - и только тогда увидела початую пачку печенья, забытую вчера на буфете.
В эту минуту Лика вспомнила все, что хотелось бы помнить в будущем, и бросилась в автомастерскую, но с порога заставила себя вернуться. Она тщательно расчесалась, глядя на свое отражение в буфетном зеркале, искажающем лицо, как будто в комнате смеха. Еще раз, куда более тщательно, разгладила складки длинной юбки. В одном из отделений старого буфета Лика прятала чистую, выглаженную ветром блузку, и сейчас как раз наступил подходящий случай ее надеть. Хотя в сарае никого, кроме нее, не было, Лика отвернулась к стене, сняла через голову блузку, на минуту обнажив широкие плечи и плотную спину, переоделась, снова поправила волосы и только тогда, стараясь не торопиться, вышла.
Из приоткрытых дверей автомастерской пробивался свет и с каждым новым ударом барабана выплескивалась в утреннюю прохладу музыка. Как же давно она не слышала музыки! Это был какой-то рок-н-ролл о девушке, которой исполнилось шестнадцать лет, и Лика спросила себя, а сколько же ей исполнилось в последний день рождения? И сразу же вспомнила: восемнадцать.