Актаур заглянул в палатку. Ольга сидела, уже одетая по-походному, и быстрыми движениями сшивала два куска черной ткани — те самые обрезки покрова. Ее глаза слегка светились белым, и приглядевшись к ее работе, Актаур понял, что она починила не только ткань, но и каким-то образом умудрилась восстановить вплетенное заклятье.
— Драгоценнейшая, так ты умеешь шить! — восхитился он. — А я уж думал ты можешь только резать, кромсать и колоть.
Закончив последний стежок, Ольга откусила кончик нитки и только после этого ответила.
— Кое-что я все-таки умею, спасибо.
— Эй, эй, я вовсе это имел в виду! Просто я нашел еще один покров. Наденешь?
Отвращение на ее лице было слишком легко заметно, но попытаться стоило.
— Помнишь, я говорил, что ты светишься. И любой, кто может видеть магию, будет видеть тебя. Так вот, покров скроет твое свечение. Будешь выглядеть как обычная женщина. Я… не буду требовать, но все-таки прошу тебя надеть его. Это позволит скрыть тебя до самого Храма.
— Я видела грозу над горами, — она кивнула в сторону Этта-эрбе. — Мы идем прямо туда?
Актаур кивнул.
— Тогда… — она встала с места, подхватила завернутого в платок ребенка и протянула Актауру. — Пусть сегодня он будет с тобой, хорошо? Не хочу, чтобы его отняли и в третий раз. Гоняйся за ними потом.
Актаура окатило теплой волной. Все-таки признала! От избытка чувств он притянул тонкое тело к себе, и накрыл ее губы своими.
Глава 60
Стоило Актауру уйти, как Файсар обеспокоенно завозился в своем гнездышке. Я привычно приложила малыша к груди, чтобы успокоить. И вскоре он уже удовлетворенный снова заснул. От него так сладко пахло молоком и тем особым детским запахом, что я не удержалась и прижалась лицом к крошечному тельцу. Как же я привыкла к нему!
Спать не хотелось, так что я принялась изводить себя размышлениями.
Гроза, прошедшая стороной, казалась какой-то странной. И теперь она зависла над теми горами, куда мы держали путь. Мне из-за этого захотелось чуть больше защиты, чем давали по два куска металла и шелка.
Я попыталась выглянуть наружу, чтобы хоть что-то видеть. Но меня тут же впихнули обратно.
— Господин сказал не выходить!
И глядя на разгорающееся зарево впереди, я даже согласилась с этим. Усевшись рядом с ребенком, я стянула пропотевшие тряпки. Надевать защиту на голое тело я не решилась — все-таки металл, пусть и хорошо отполированный, но если вдруг вопьется? Или того хуже, раскалится?
Кана принесла новую одежду — это оказалось что-то вроде шаровар и рубашки, а сверху полагалось надеть свободный широкий плащ, укрывающий и голову. Похоже, они больше не рискуют одевать меня в покров. Или у них просто больше нет. Надо это срочно исправлять.
У Каны нашлись и иглы и нитки.
Свечей тут не предполагалось, и хотя уже начал заниматься рассвет, все равно было довольно темно.
— Как бы мне это зашить? — поинтересовалась я у сопящего малыша.
Ответа, конечно, не получила. Вздохнула. Присмотрелась к черному шелку бывшего покрова и вспомнила.
У меня же есть магическое зрение! Мое оно или ребенка, стоило проверить, и я еще пристальнее вгляделась в шелк. Перед глазами поплыло, а затем я увидела тонкие прозрачно-зеленые нити, неаккуратно размохрившиеся на месте отрыва.
Я сложила оба куска, стараясь совместить места разрывов, и аккуратно начала сшивать. Да, на ткани будет шов, но зато когда я соединяла ткань, нити вплетенных заклятий сливались воедино, и уже не выглядели так неровно и некрасиво. Магический узор зачарования возвращал свою силу.
И почему только мне раньше не пришло в голову посмотреть, что же такое пытается надеть на меня Актаур? Похоже, эта вещь защищает намного сильнее, чем даже отобранные у культистов бронелифчик с бронеюбкой.
Я как раз делала последние стежки, когда в палатку заглянул Актаур. Он за прошедший час или около того успел построить весь караван и найти новый покров. Который буквально светился зеленой сетью заклятия, стоило на него посмотреть. Сколько же силы он в него влил?
Я даже смутилась. Зачем он так на меня тратится? Хотя понятно зачем. Если я останусь — он надеется на то же самое, что и Дахар с Раузан. Что я засяду дома и буду рожать наследников.
И мысль заиметь ребенка от него уже не казалась такой пугающей. В конце концов он и с приемным ребенком ведет себя как наседка, а что будет с собственными? Меня вообще к детям пустят?