Дальше я не слушала. Мне было так тоскливо, словно из груди вырвали кусок сердца. неужели я никогда не увижу Актаура и Файсара? Не буду ощущать крепких объятий Актаура и его сладковато-пряный запах? Никогда не увижу, как повзрослеет Файсар?
Я так привязалась к ним, что теперь от ощущения острой потери хотелось рыдать. И только то, что меня окружают незнакомые люди, сдерживало. Шмыгнув носом, я принялась выкарабкиваться из пледа. Пора выходить.
— Эй, красотка, че такое кислое лицо? — поинтересовался незнакомый голос рядом со мной.
Я подняла взгляд. Еще один пассажир, толстый, рыхлый, грузный, с пропотевшими подмышками, смотрел на меня, словно раздевая.
— Ты ж на отдыхе! — он дыхнул, и мне стало понятно, что весь полет он явно пытался сдержать страх приемом “успокоительного”. — Ты в какой гостинице будешь? Давай встретимся!
Вот только этого еще не хватало!
Едва раздался разрешающий сигнал, я подхватила свою сумку из отделения над сиденьем и потопала к выходу. Толстяк не отставал, а продолжал нудеть какие-то скабрезности.
Как мне остро не хватало моей шпильки-копья. Такие явно понимают только силу, и по другому не отвадить. Остается надеяться, что мы окажемся в разных гостиницах.
Выйдя из рукава к пандусу, окружающему зал ожидания прилетающих рейсов, я замерла.
Высокий араб-бедуин в традиционных одеждах выделялся там, сразу привлекая внимание. Его лицо было по самые глаза закрыто наверченным на голове шарфом, а рядом замер охранник в форме аэропорта. Охранник показывал ему что-то на планшете, тыкая пальцами в экран.
Стоило мне встать на ленту эскалатора, как бедуин оторвал взгляд от планшета и пристально посмотрел на меня. И, казалось, чуть кивнул сам себе. У меня же перехватило дыхание. Даже отсюда я видела ярко-зеленые глаза, окруженные витками шарфа.
Прилипала не отставал, а пристроился рядом и что-то нудел над ухом. И видимо, мое молчание принял за знак согласия, потому что в самом низу, уже почти около ленты прибывающих грузов внезапно положил руку мне на талию и притянул к себе.
— Что, красотка, поедем кататься?!
Я попыталась отпихнуть толстяка, но тот держал крепко.
— Сейчас же убери от нее руки, — раздался ледяной голос совсем рядом. Ледяной и такой знакомый.
Я обернулась.
— Ты?!
Актаур небрежно распахнул свое верхнее одеяние, демонстрируя толстяку висящие там ножи — и тот испарился в мгновение ока.
— Я, Ольга. — он поднял руки и открыл лицо.
Я ошарашенно смотрела на Актаура, не зная что и сказать. Он тоже молчал.
— Но… как? — нарушила я затянувшуюся паузу.
— Файсар держит тебя, не дает скользнуть за грань окончательно. А я пошел за тобой. Сократил путь. Оказался здесь, — Актаур повел рукой, охватывая здание аэропорта. — У вас и вправду странный мир. Я почувствовал, что ты летишь сюда, в железной птице. Стал ждать. Пока ждал, Щапек, — махнул на охранника, — рассказал мне немного. Про вашу страну, ваши обычаи. Он там бывал, недолго.
Актаур набрал в легкие воздуха. Задержал дыхание. Выдохнул. Снова вдохнул, словно решаясь.
— Пойдем домой, Ольга.
— Но… мой дом — здесь.
Он покачал головой, не соглашаясь.
— Пойдем. Ты нужна там. Нужна мне, нужна Файсару и нашим детям… Пойдем домой.
Я только глазами хлопнула.
— Нашим детям?
— Ты ведь беременна, Ольга. Двойней.
Теперь уже у меня в легких кончился воздух. Продышавшись, я переспросила:
— А почему ты об этом мне сообщаешь, а не наоборот?
Актаур криво усмехнулся. Снова покачал головой, и его шарф метнулся в такт.
— Хотел бы я знать. Но, надеюсь, в следующий раз все будет как надо? Идем домой. Я не могу долго оставаться здесь. Да и Файсар долго не выдержит. Он, наверное, уже голоден…
— Это, брат, ты неправильно говоришь! — внезапно вклинился охранник. — Я ж тебе показал, как надо! Я, правда, свою три года уговаривал, пока согласилась. Но я-то молодой был, глупый. Не знал, как правильно. Да и интернета тогда не было!
Посмотрев на охранника, Актаур кивнул. И потащил из-под одежды висящий на шее шнурок. На конце, в оплетке из тонкой кожи, висел тот самый синий самоцвет, который я дала ему еще в домишке дива Жарана.
— Прости, кольцо подготовить не успел. Не знал, что нужно. Но, может, это подойдет?
Актаур протянул мне украшение.
— Выходи за меня замуж, Ольга? Я обещаю и даю слово, что ты будешь единственной супругой и госпожой в доме. Пожалуйста, стань моей женой и матерью моих… наших детей. Прошу тебя.