После чего пошёл в своё кресло. Андрей Степанович пытался быть невозмутимым, Ольга прижимала к себе испуганного ребёнка. САБовец был связан капроновыми колготками. А я же решил поспать — пока есть возможность.
***
— Олег! — Ольга толкала меня в плечо, пытаясь разбудить. — Олег! Проснись!
— Да что опять?
— Нас в Аэромос не пускают.
Ладно, воспользуюсь той информацией, которая мне досталась в батиной библиотеке. А именно — как можно в город попасть не через основные ворота. Пошёл к пилотам. Те, однако, меня уже ждали.
— Ну? Что дальше? Нас не пускают.
— Летим на уровень минус десятого этажа, там возле надписи «Аэромосква», слева, должен быть технический шлюз. Подлетишь — включишь сигнал «сос». Они должны открыться.
Пилоты же подвели джет к техническому шлюзу и включили тревогу. Народ в салоне сначала запаниковал, но позже успокоился и остался сидеть на местах. Шлюз открылся и, к счастью, он был пустой. Потому что, как было указано в батиных заметках, после поломки основного джета ремонтный пустили на запчасти. А обслуживание наружной части стали в скафандрах проводить. Мы влетели в шлюз, и он закрылся. Далее вооружённые люди выскочили из джета и засели в разных местах. Они приготовились дать отпор всему роду.
В это время я подошёл к Оле, дал ей свою карту и объяснил куда идти в случае, если меня убьют. А затем вышел в шлюз — скоро должен будет прибыть отряд безопасников рода. Они хотят со мной поговорить? Будет им разговор. Было тихо, даже холодный свет от светильников, дополненный отражением от серебристых дюралевых стен длинного коридора шлюза, как-то подчёркивал эту тишину. Через пару минут был слышен топот множества ног, отдававшийся эхом от стен, пола и потолка. Затем начали звучать выстрелы, крики боли. Да что же всё так сразу — а поговорить? И тут мне пришлось удивиться — ко мне шёл Симеон Соломонович лично! В его руках был белый флаг, стрелять прекратили с обеих сторон.
— Эх, Олег, зря ты там не остался.
— В Старгороде?
— Да. Ну посуди сам: у тебя там ребёнок. Женщина, у которой с тобой взаимная любовь. Её отец, который всё же тебя уважает. Дом, машина. Там, глядишь, расписались бы. Собаку завели.
— Да? А зачем тогда мою Олю с её отцом преступниками объявили?
— То есть?
— А то и есть — у их дома стояли машины службы безопасности города. И они были их готовы убить.
— Ну… Бывают перегибы.
— Да даже так, вы бы мне всё равно жить не дали бы спокойно!
— Почему?
— Меня выбросили как мусор, но я выжил. И даже более того — вернулся. Притом вернулся тем путём, который доступен жителям Нижнего мира, у которых нет гражданства Верхнего. При этом меня должны были устранить. Теперь я тут, и я знаю, почему меня хотят устранить. Но теперь уже всё не просто так! Убьёте меня — спровоцируете полноценную гражданскую войну.
Хипштейн-старший замялся — такая перспектива ему явно не нравилась.
— А ты ведь далеко не так прост, как кажешься. Пойми — ты опасен именно для рода. А дела рода…
— На первом месте, помню. И чем же я для вас опасен?
— Ты знаешь, сколько мне пришлось уговаривать твоего отца, чтобы он не пытался навредить нашему роду? Нет? Так знай! Мне пришлось неделю с ним говорить только для того, чтобы он вместе с отрядом перестал охотиться на представителей нашего рода. Моего отца, Соломона Исаевича, он убил лично!
Ах вот оно что! Значит, эта тягомотина у нас уже очень давно…
— Я вам обещал, что никто из вашего рода не пострадает от меня. И вы сказали, что моего слова достаточно. Что сейчас поменялось?
— Уже несколько человек погибли от пуль твоих бойцов.
— Не от меня лично. Так что я своё слово держу. А вот вы…
— А я разве что-то обещал? — невинно он похлопал глазами.
Затем прогремел выстрел. На груди главы рода появилось и начало расти красное пятно. Он очень сильно удивился, и начал падать. Я побежал к нему, и успел поймать на руки. Было видно, что он умирал.
— А ты… Всё же… Лучше твоего отца… Я в тебе… Не ошибся. Ох!
Он закрыл глаза, и его голова безвольно повисла на моих руках. Аккуратно его уложив, я поднялся и оглядел всех тех, кто мог выстрелить. И им оказался Яша Хипштейн — пистолет в его руках ещё дымился.
— И как это понимать?
— Понимай это так: старый хрыч всё говорил, что Яша тупой, даже тупее отца! А Яша в итоге всех переиграл! И мой хитрый план сработал!
— Чего? — теперь мне стало непонятно.
Не, про то, что Яша — тупой, как китайская подделка китайской сабли фабрики «Подвал дядюшки Чжоу», это было ясно ещё в школе. Но: