Я, признаться, так и думал.
— Вспоминает? — недоверчиво протянул я.
— Еще как. Эгоист ты, Кот.
Удивил. Как будто я не знаю, что я эгоист.
— Ладно, я постараюсь… Как будто я хотел умирать!
Второе я ничего не сказало. Мальчишка шел рядом, почти вплотную ко мне. Вдруг он хитро прищурился и, остановившись напротив маленького продуктового магазина, предложил:
— Зайдем?
— Зафиг? — не понял я. Но мальчик посмотрел на меня так выразительно, что я поспешил согласиться, хоть и не совсем понимал, зачем ему это надо. А если быть честным, то совсем не понимал. Я взялся за ручку двери и потянул ее на себя. Прошел в магазин. Мальчик недовольно последовал за мной.
— Ну и зачем? — хмуро спросил меня мой двойник.
— Что — зачем? Это у тебя надо спросить! Я тоже без понятия, на кой черт нам сдался этот дурацкий магазин!
— Да я не про магазин говорю! Зачем ты дверь открывал?
Я закашлялся.
— Как — зачем? А как мы, по-твоему, туда попасть могли? Не хочу тебя травмировать, но, увы, только посредством открывшейся двери!
Мое воспоминание покачало головой.
— Ох и язва же ты, Март. Да я не про то. Дай руку.
Я машинально протянул ему ладонь. Он схватил ее и прыгнул прямо на закрытую дверь. Я даже испугаться не успел, как уже оказался за ней, на улице.
— Ты чего сделал? — ошарашено спросил я.
Мальчишка засмеялся. Да, наверное, мои распахнутые, словно блюдца, глаза могли кого угодно рассмешить.
— Испугался? Ты же призрак. Зачем тебе открывать двери? Ты можешь через них проходить.
Я недоверчиво покосился на предмет моего прохождения и снова повернулся к двойнику:
— Ну и как? Каким образом?
— Да легко. Просто представь себе, что ты можешь через нее пройти. Понял? Скажи себе: "Я могу проходить через двери" и иди.
— И все?
— И все. А ты думал, слова волшебные говорить надо? Палочкой волшебной махать?
Я ничего не думал. Я на такие темы вообще думать не умею. И не пробовал. Господи, ну и ну. Я — призрак со всеми вытекающими из этого последствиями…
— Ну, теперь сам, — сказал мальчик. — А я посмотрю.
— Я? Идти? Прям щас? А… а говорить вслух надо?
— Чего говорить?
— Ну, что я смогу… там… через дверь…
— А, — протянул двойник. — Не, можешь про себя.
Я немножко волновался. Как перед экзаменом. А экзаменатор стоял и ждал, ковыряясь в носу. Все-таки комичная ситуация, как ни взгляни. Ладно. Я смогу. Я пройду через эту дверь. Я умею проходить через двери, — внушил я себе и пошел прямо на это препятствие в виде одной из них. Я шел уверенно, думая, что нет ничего проще. Какая ерунда, дверь! Да я уже сто раз так делал, — успокаивал я себя. Так, уверяя себя в собственных способностях я дошел до самой двери и… остановился.
— И чего? — крикнул двойник. — А дальше? Дальше кто будет идти? Пан Ктоцкий?
Какой еще пан Ктоцкий, хотел возмутиться я. Но не стал. Черт возьми, это абсурд! Я так не умею, и ни один нормальный человек не умеет!
— А ты ненормальный человек, — заботливо напомнил мне двойник. Я подавил в себе настойчивое желание дать ему пинка. Еще и мысли читает, подлец. Ну ладно, разозлился я, сейчас увидишь.
Я смогу. Я пройду через эту чертову дверь!
Я шагнул вперед, уверенный, как бык. Как стадо быков! Тут же я оказался в магазине, посмотрел на обрадовано машущего мне двойника и вернулся обратно точно так же, как и зашел.
— Здорово! — сказал я. — Класс! Так прикольно!
Я радовался, как ребенок. У меня получилось!
— Молодец, — похвалил меня мальчик. — Видишь, как удобно. И не надо никого пугать.
— Да, здорово. И так странно. Слушай… — вспомнил я про один щекотливый момент, — А это нормально… что я есть не хочу? Совсем?
Мое воспоминание удивленно посмотрело на меня и спросило:
— А сам-то ты как думаешь?
— Никак. Не знаю… Я бы не спрашивал, если бы знал.
— Но ведь ты неживой… пока что. Разве мертвяки в морге требуют еду?
Я поморщился от такого яркого и правдивого сравнения и сказал:
— Но ведь мертвяки в морге не шастают по улицам, так как я, верно?
— В некотором роде. Но ты тоже дохлый, как ни посмотри. С чего бы тебе хотеть есть? И, кстати, я никак не пойму, зачем ты вообще спал. Тогда, на лавке и в кресле?
— Как — зачем? Спать хотел, вот и спал.
— А почему ты хотел спать?
— Потому что устал!
Я начал закипать. Нет, ну скажите, какое тупое у меня воспоминание, а?
— Март, ну с чего бы тебе уставать? Ты же можешь теперь не уставать вообще, если захочешь! Ты призрак, Март, ты что, так и не понял?
Я обиделся.
— Почему не понял? Я, в отличие от тебя, все прекрасно понял! Особенно тогда, когда с крыши прыгнул! Знаешь что? В гробу я тебя с твоими советами видал! Ты ходишь черт знает где, беззаботный, вольный, как ветер… Сидишь где-нибудь на небе и в ус не дуешь! А я тут мучаюсь по твоей милости! Мог бы и раньше прийти!
Двойник посмотрел на меня, как мне показалось, с жалостью. Он взял меня за плечо.
— Ну ладно, Кот, прости. Зря ты с крыши прыгал. Прости, просто я… Не мог я раньше… А ты зато…Ты можешь очень много, Март, из того, что не мог раньше. Не такой уж ты и ущербный, если подумать.
Мальчишка замолчал и посмотрел мне в глаза. Глаза у нас с ним были одинаковые: темные, большие и недоверчивые.
— Ты… Ты теперь можешь многое, Кот, — повторил двойник. — Теперь тебе не надо открывать двери. Для тебя, если хочешь, вообще не существует твердого вещества. Можешь зайти куда хочешь… Если, конечно, захочешь. Тебе не нужно есть и спать. Ты можешь управлять своими чувствами и желаниями. Если захочешь, тебе не будет холодно или жарко, больно, грустно, ты можешь вообще ничего не чувствовать. Но лучше не надо. Так хоть немного остается ощущение, что ты живой. Зато не спать — это здорово. Сколько времени свободного!
Я молчал, переваривая свалившуюся на меня информацию. Вот как. Не спать, не чувствовать холода, жары, боли… Ничего не чувствовать. А зачем? Неужели это лучше, чем быть живым? Или хотя бы…
— Я не понял, слушай… А я могу стать видимым? Ты говоришь, что я многое умею… Хотя по-моему, я ничего не умею, из того что ты сказал…
Двойник покачал головой.
— Нет, — сказал он. — Умеешь. А вот видимым ты стать не можешь.
— Почему? — невесело спросил я.
— Просто не можешь. Если ты станешь видимым, то значит, ты будешь настоящим. Настоящим. Живым. Если ты неживой, тебя не видно. Это… как аксиома.
— Ну и что? — тупо спросил я. Я понимал, что хочу невозможного, но все-таки…
— Просто… у тебя уже есть я. Воспоминание. Если есть воспоминание, то, значит, все. Ты труп, понял? Ничего не выйдет, Март. Настоящим ты уже не станешь. Только если прыгнешь под колеса. Да ты не расстраивайся, — поспешно сказал двойник, наблюдая за моим унылым лицом, — Зато ты можешь сейчас оказаться где только захочешь. Где только можешь себе представить. Дома, в школе, у мамы, даже в другом городе.
— Правда? Серьезно могу? А в другую страну?
— Куда угодно. Только если в деталях вспомнишь это место.
— А давай попробуем?
— Давай. Куда?
Я задумался. Правда, куда?
— Давай домой, — предложил я. В другую страну мне не хотелось. Двойник кивнул.
— Представь, будто ты там, — сказал он. Я и представил. Да так живописно! Будто я стою посередине своей комнаты и смотрю в окно.
Через какую-то долю секунды я стоял в своей комнате и смотрел в окно. Вот это да! Действует!
— Получилось! — сказал я. — Кот!
Двойника рядом не было. Я кинулся в ванную, к зеркалу.
— Эй, — позвал я, — Кот! Воспоминание! Ты здесь?
— Здесь, — кивнуло мне мое отражение. — Все понял? Ты можешь делать все безобидное, затрагивающее только тебя, но не других. Вроде прохождения через стены… А то вдруг напортачишь… Ясно?
Я пожал плечами. Более или менее.
— А для других я ничего не могу делать, что ли?