Эта пятница навсегда осталась у меня в памяти. Мкртычи только еще начали разжигать огонь в горне, когда в кузницу вбежал бледный товарищ Мартиросян — председатель нашего правления. Я его прозвал «Лимон», потому что нижняя часть тела была у него широкой и полной, а кверху он сужался: немощные плечи и голова величиной с булавку.
— Вы погубить меня хотите, а?.. — запыхавшись, кричал он. — Посылаю людей за вами и домой, и в кузницу!.. Куда вы пропали?..
Мы ничего не поняли, удивленно смотрели на него. А товарищ Мартиросян прямо подошел к расчетной таблице, висевшей на стене, и ножом начал соскабливать с нее имя Варпета Мрктыча.
Потом отправился к другой доске, где было написано: «Ударники», а ниже — фамилия отца и Варпета Мкртыча. После напрасных усилий стереть фамилию Варпета Мкртыча он сорвал всю доску со стены и, взяв ее под мышку, пошел к двери.
— Вечером собрание будет. — Он, видно, немного успокоился, сорвав доску. — Чтобы все пришли. Мкртыч Пахалпаджян ночью арестован…
И ушел.
— Что он сказал? — спросила Люба, разглядывая наши удивленные лица.
Никто ей не ответил. Я подошел и шепнул:
— Он сказал, что Варпет Мкртыч арестован!
— Что?!
Люба, как подкошенная, села. Я живо представил себе Варпета Мкртыча в маске, с бомбой в руке, похожим на тех злодеев, каких я видел в кино.
Огонь в горне потух.
Отец взял спичку, чтобы снова разжечь огонь, но помедлил и отшвырнул коробок.
— А что он сделал? — спросила Люба и почему-то посмотрела на меня.
Я пожал плечами.
— Мко, узнай! — обратилась она к мужу.
Мко посмотрел на моего отца.
— Поглядим, небось где-нибудь и наша помощь потребуется, — утешал себя отец.
— И я так думаю. Надо выяснить, что такого сделал Варпет Мкртыч…
— Да бросьте, братцы… Что мы можем?.. Человек был в Америке… Зря только беду на себя накличем… — весь съежился Гаспар.
— Нет, а я думаю, что мы должны пойти и рассказать, как работал Варпет Мкртыч… Верно, спутали его с кем-нибудь… — воодушевился Васо.
— Говорю вам — бросьте!.. Не нашего ума это дело…
Мко молча направился к двери.
— Куда ты, Мко? — спросил отец.
— К председателю.
— Да ты что, не понял — мы тоже идем, — укорил его отец и, сняв с себя кожаный фартук, присоединился к Мко.
— Пошли, — повернулся Васо к Гаспару.
— А здесь кому-то надо остаться или нет?.. — тоненьким голосом обиженного человека заявил Гаспар.
Оставшись один, Гаспар посидел, подумал, потом начал ходить из угла в угол, жадно куря.
— Ну что я могу сделать?.. — говорил он громко, словно пытался сам себя убедить в чем-то. — Кто станет меня слушать и что я могу сказать?..
Потом и он ушел. Я с опозданием побежал в школу, оставив в «треугольнике» Любу.
Из школы я прибежал в кузницу. Мкртычи еще не вернулись.
Люба сидела одна. Мы стали вместе ждать. Я спрашивал у Любы значение некоторых трудных русских слов. Многих она, оказывается, не знала.
— Что такое «кондуит»? — спросил я.
Люба пожала плечами.
— Разве это не русское слово? — удивился я.
— Русское.
— И ты не знаешь?
— Нет.
— Разве ты не русская?
— Русская.
Я был поражен. А потом мне стало смешно. Как может русская не знать русского слова?..
И Люба смеялась вместе со мной.
Я вспомнил Варпета Мкртыча и загрустил.
— Они придут все вместе, да? — спросил я и сам же ответил: — Конечно!
Потом я стал перелистывать книгу, оказавшуюся под рукой. «Анагоруйн», — прочитал я там. Что значит «анагоруйн»[9], я не знаю. А вот и второе слово. И опять неизвестное мне. Я начал громко смеяться.
— Люба, оказывается, я тоже не знаю армянских слов!
И опять засмеялся. А потом снова загрустил.
Грусть и радость не ходят порознь. Интересно, что перетягивает в жизни человека? Рождается он — радость, умирает — грусть. Человек от природы ограничен уже двумя пределами: радость, грусть.
Мкртычи вернулись очень поздно. Варпета Мкртыча с ними не было.
Они молчали. Я спросил — не ответили. В нашем «треугольнике» еще никогда не было так тихо.
«Треугольник» принимает участие в войне
В нашем дворе радиоприемник был только у портного Вардана. И до сих пор я помню давнее ощущение, что причиной всех тех несчастий, которые принесла война, был приемник портного Вардана.
Я был воодушевлен, так как находился под впечатлением фильма «Если завтра война».