- Скажи хоть, ОН появился до меня или после?
- До тебя, - Даня отвел взгляд, чувствуя, как ослабевает напряжение. Уже все решено. И ничего не изменить. И почему-то стало легче. – Здесь нет, и никогда не было твоей вины. Можешь мне не верить, но я действительно думал, что люблю тебя. Что смог забыть его.
Женя помолчал, а потом вдруг криво усмехнулся:
- Это ведь Саша, да?
Даня дернулся, как от удара:
- Откуда ты… - начал он и тут же заткнулся, поспешно прикусывая язык. Дурак… Боже, какой он дурак…
- Я видел, как ты смотрел на него. На меня ты так никогда не смотрел, - Женя отвернулся, а потом вдруг нарочито спокойно произнес: - Надеюсь, вы с ним будете счастливы.
Даня сжал пальцы и процедил сквозь зубы:
- Он – любовник моего отца. И ты прекрасно об этом знаешь. О каком счастье ты говоришь?
- Раньше это тебя не останавливало.
- Мы расстались неделю назад, - зло бросил Даня, чувствуя, как холод пробирается под одежду.
- И поэтому ты сейчас такой дерганный. Что, мальчик вспомнил, кому принадлежит? - Женя усмехнулся. Даня втянул воздух сквозь стиснутые зубы, и ухмылка пропала с лица Жени. – Ладно, давай разбежимся по-тихому. Жаль, конечно, что у нас не получилось…
Женя пожал плечами и, развернувшись, вышел из комнаты. Через открытую дверь было видно, как он достает сумку из-под кровати и начинает складывать в нее свои вещи. Даня пару мгновений смотрел на это, а потом вышел на балкон. Прикурил дрожащими пальцами, ежась под порывами холодного ветра. Внутри сидела какая-то заноза. Что-то, что мешало принять это все, как есть. Слова Жени, его поведение… Что-то было не так.
Недокуренная сигарета осыпалась крошками табака в сильно сжавшихся пальцах Дани, когда он понял…
- Ты ведь никогда меня не любил, - не глядя, он выкинул остатки сигареты и вернулся в комнату, где Женя уже почти закончил свои сборы. При появлении Дани он выпрямился и прислонился к косяку, сложив руки на груди:
- Не знаю, - холодно, почти без эмоций произнес он. – Была влюбленность. Мне нравилось заботиться о тебе. А еще я хотел тебя. Очень хотел. Было ли это любовью?
Даня опустил голову:
- Нет.
- Мне очень больно сейчас, - тихо сказал Женя. – Даже если чувство, которое я к тебе испытываю – не любовь.
- Привычка?
- Нет, - Женя покачал головой. – Ты теплый, Даня. Рядом с тобой я отогрелся. А еще ты живая память о детстве, в котором мне было хорошо.
- Все ясно, не продолжай, - устало остановил его Даня. – Мы оба врали друг другу и себе. Я прятался за тобой от жизни и своих настоящих чувств, а ты… Грелся, - он усмехнулся. Вот и все встало на свои места. Больно. Его не любили. В нем всего лишь видели… что-то. Снова.
- Даня…
- Уходи, - Даня вскинул голову. – Теперь уже нам точно не быть вместе. Да и не нужно это ни тебе, ни мне.
- Ты прав, - Женя поднял сумку. – В таком случае – прощай. За остальными вещами приеду позже.
Даня только махнул рукой, и Женя ушел, аккуратно захлопнув за собой дверь. Даня еще пару минут постоял, глядя в никуда, а потом вернулся на балкон. Прикурил еще одну сигарету и устало потер глаза. Свободен. И, наверное, брошен. И не был любим. Осознание этого оказалось самым болезненным. А ведь он верил. Как он мог ТАК обмануться… Хотя если Женя сам верил в свою любовь, как и Даня первое время, то это не удивительно. Вот только мысль эта ничуть не успокаивала. Все равно… Больно. БОЛЬНО.
Больно…
***
- Красавчик… - Даня последний раз окинул себя взглядом свое отражение в зеркале и, скривившись, отвернулся. Повисшие сосульками волосы, потухшие глаза и огромные круги под ними. Роскошный вид. Даня неосознанным жестом потеребил верхнюю пуговицу на домашней рубашке и, наткнувшись взглядом на телефон, застыл. Но в этот раз колебаний и сомнений не было. Ему надо выговориться. Даже если его не поймут.
Даня взял телефон и, набрав по памяти номер, подошел к окну. Пара гудков и усталый, какой-то бесцветный голос Саши ответил:
- Да?
Даня улыбнулся тому, как вздрогнуло его сердце, и просто сказал:
- Мы расстались с Женей.
На несколько секунд в трубке воцарилась тишина, а потом Саша глухо произнес:
- Я сейчас приеду, - и отключился.
Даня опустил телефон и прислонился лбом к оконному стеклу. Черт, как же холодно… Почему он согласился на то, чтобы Саша приехал? Только душу себе травить еще больше.
- Ты полный придурок, Данька… - прошептал он сам себе под нос. Что он будет делать, если Саша решит, что Даня давит на жалость? А жалость Саша ненавидит…
А, к черту все! Он просто хочет видеть его. Побыть рядом. За эту неделю сердце, кажется, в лохмотья превратилось без Саши. Странного, непонятного до сих пор, но такого любимого человека. А уход Жени только усугубил и без того жуткое состояние. Неужели он не достоин хоть каплю настоящей, искренней любви? Чтобы его любили просто так, за то, что он есть. Любили, а не просто хотели. Ведь Женя его именно хотел. Еще тогда, в первую их ночь он сказала именно это. Это потом растаявший Даня заговорил о любви. «Звучит почти, как признание в любви… А ты хочешь, чтобы я тебя любил?»
Даня скрипнул зубами, а потом заставил себя расслабиться. Женя сам сказал, что была влюбленность. Да и что сейчас об этом думать? Женя ушел. Все. Точка. А Саша… Даня тихо простонал и выпрямился. И тут же позвонили в дверь. Даня удивленно вскинул брови и покосился на часы. Уже?! Или это не Саша?
Но это был Саша. Когда Даня открыл дверь, он пару секунд молча рассматривал его, а потом переступил порог. Даня с трудом оторвал от него взгляд и, улыбнувшись уголками губ, прошел в комнату. Слабость накрыла его именно там. И он рухнул в кресло, чувствуя себя растерянным и разбитым. Саша здесь. Но что делать, что ему рассказывать? Даня не знал. Они так мало разговаривали друг с другом, напряженность до сих пор витала между ними, несмотря на все их… свидания. Даня не понимал Сашу и не знал, чего от него ждать. Но он приехал. И в его глазах Даня не заметил прежней, запомнившейся еще с Острова усмешки, которую он подсознательно ждал. Значило ли это хоть что-нибудь? Или это очередная игра?
- Что случилось? – вошедший в комнату Саша остановился от Дани в трех шагах. – Вы поссорились?
Даня, застигнутый врасплох этим простым вопросом, стиснул подлокотник пальцами. А потом заставил себя расслабиться. Позволив челке упасть на глаза, он сухо произнес:
- Мы все выяснили между собой. Он знает о тебе. А я… что он никогда меня не любил. Оставаться вместе дальше не имело смысла.
- Что значит, знает обо мне? – Саша вычленил для себя главное. Даня только усмехнулся, а потом вдруг его отпустило. И стало все равно.
- Что мы были любовниками. И что я… - дыхание на секунду перехватило. – Что я люблю тебя.
От упавшей на них тишины зазвенело в ушах. Только стук сердца отдавался в голове шумом крови.
- Повтори, - жесткий, почти мертвый голос Саши, и Даня вскинул голову навстречу ломающему взгляду его горящих глаз. Губы сами собой раздвинулись в улыбке:
- Я. Люблю. Тебя, - прямо, четко. Слова-удары, от которых Сашу вдруг затрясло. Он резко развернулся, взмахнул рукой, и в стену полетела стоявшая на столе дизайнерская ваза. Даня только зажмурился, когда раздался грохот и последующий за ним звон рассыпающихся осколков.
- Ненавижу!! – крик Саши был больше похож на стон. – Зачем…
Даня открыл глаза и с шоком увидел, как оседает Саша на пол. Сжимается там, складывается пополам, прижимая руки к груди и подметая волосами пол.
- Саша… - Даня взмыл с кресла, готовый броситься к нему.
- Нет! Не подходи!! – Саша мгновенно распрямился, шарахнулся в сторону, выставляя перед собой руку в защитном жесте. Даня застыл, жадно впитывая выражение его лица, трясущиеся губы. За все это время он видел Сашу таким во второй раз. Испуганным, беззащитным. Настоящим. Живым до боли и крика. – Не подходи… - он еще пару секунд смотрел на Даню, а потом рука бессильно упала. Голова склонилась, и Саша что-то быстро зашептал. Слова были плохо различимы, но подойти ближе Даня не решился. Только напряг слух до предела.