- Давай пока просто посидим, - Даня кивнул в сторону дальнего столика, стоило им только переступить порог.
- Давай, - Саша неожиданно легко согласился, и первый направился к столику. Подождал, пока Даня к нему присоединится и начал с любопытством осматривать зал и немногочисленных посетителей. Время громкой, бьющей по нервам музыки еще не наступило, и на танцполе было пусто. Рядом с ними остановилась официантка, и Даня неожиданно для самого себя заказал коктейль с хорошим градусом. Поймал удивленный взгляд Саши, но предпочел его не заметить. Что он мог ответить? «Я собираюсь выпить для храбрости потому, что мне вдруг стало страшно и бьет мандраж»? А ведь его действительно бил мандраж. Странно, он никогда никого не стеснялся и не боялся показать свои способности. Он отлично двигался, очень хорошо танцевал, и сам знал об этом. Но сейчас почему-то боялся, что что-то сделает не так, и Саше не понравится. А еще он постоянно думал о том, что Саша будет смотреть, смотреть на него. Уже сейчас его глаза тлеют в предвкушении.
- Почему ты волнуешься?
- Не знаю, - Даня посмотрел на него уж как-то совсем беззащитно. – Я никогда не танцевал для… кого-то. Только для себя. Для своего удовольствия.
Саша понимающе кивнул:
- Не думай обо мне. Танцуй для себя.
Даня отвел глаза. Ну когда же… Словно услышав его нетерпеливые мысли, рядом со столиком появилась официантка. Поставила перед ним его коктейль, а перед Сашей стакан с соком, и отошла. Даня тут же сделал большой глоток. Водка, содержащаяся в коктейле, обожгла пищевод и желудок. Изображение перед глазами качнулось, в голове зашумело. Радуясь тому, что страх и стеснение отступили, Даня сделал еще глоток. Может, когда заиграет нормальная музыка, он окончательно расслабится?
Она заиграла, когда с коктейлем уже было почти покончено. Сначала Даня замер, вслушиваясь в знакомые звуки, а потом только изумленно выдохнул. The Cure “Lullaby”. Странный выбор для клуба. Очень странный. Песня идеально подходила для того, чтобы заниматься под нее любовью. Но отнюдь не танцевать. Но тело уже «повело». Музыка ласкала, окутывала и Даня встал. Как в тумане дошел до танцпола, замер там на пару мгновений, вслушиваясь, пытаясь поймать ритм, настроить тело, подхватить рисунок мелодии, а потом начал танцевать. Медленные движения завораживали его самого, он изгибался, прикрыв глаза. По телу разливалось тепло, алкоголь шумел в голове, а музыка вела его за собой. И повинуясь ей, Даня провел ладонью по груди, словно лаская сам себя. А потом еще раз и еще. Спина выгибалась, язык безостановочно облизывал губы, и было уже плевать, что со стороны он выглядит, как профессиональная шлюха. Ему нравилось чувствовать ТАК свое тело и так двигаться. А все остальное пусть идет к черту! Даня выдохнул, закусил губу и полностью погрузился в музыку. Песня сменяла песню, они были такими разными… Быстрые, ритмичные, требующие четких, резких движений. И медленные, соблазняющие, заставляющие тело извиваться и петь мышцы.
Из блаженства его вырвали безжалостно и резко. Просто запястье обожгло болью, а потом его дернуло куда-то в сторону. Даня с коротким, злым стоном мотнул головой, и тут же перед ним возникли пылающие глаза. Темно-серые, необычные. Сердце дрогнуло, и Даня обмяк. Саша…
- Что случилось? – не совсем внятно спросил он.
- Нам пора, - Саша отвернулся и потащил его за собой к выходу. Даня покорно дал вывести себя из клуба, но стоило двери закрыться за их спинами, как он дернул Сашу на себя. Не ожидавший этого, тот слабо охнул и влетел в его руки. На мгновение замер и шарахнулся в сторону. Даня нахмурился, пытаясь понять, что произошло и происходит. Что вообще случилось? То Саша просит станцевать, то сам силком утаскивает его с танцпола.
- Может, объяснишь свое поведение?
Саша передернул плечами:
- Если хочешь, чтобы тебя там отымели в туалете, то можешь вернуться. Я как раз заметил парочку типов, готовых тебя осчастливить.
- Можешь говорить проще? Для дураков.
Саша выдохнул и потер виски:
- Пока ты там показывал мастер-класс, собрался народ. И среди зрителей я заметил пару мужиков. Судя по тому, какие они бросали на тебя взгляды и как разговаривали со своей охраной, тыкая в тебя пальчиками… В общем, я решил, что не хочу быть виноватым в твоем изнасиловании. И как только они отвлеклись, решил вытащить тебя. Извини, если нарушил твои планы на вечер, - ехидно закончил он, а Даня медленно выдохнул. Он был растерян. Забота Саши была приятна, но его ехидство в очередной раз выбило почву из-под ног. В конце концов, Даня не нашел ничего лучшего, как поблагодарить:
- Спасибо, - он помолчал, и вдруг спросил: - Тебе понравилось?
- Что? – Саша кинул на него косой взгляд. А потом расслабился. – Да, очень. Ты действительно классно танцуешь.
Даня облегченно выдохнул:
- Спасибо. Тебя проводить? Здесь недалеко, если по прямой.
Саша немного поколебался, и с деланным безразличием бросил:
- Проводи.
Первые пять минут они шли молча, думая каждый о своем и на пионерском расстоянии. А потом Даня не выдержал. Придвинулся к Саше поближе и взял его за руку. Пальцы переплелись и остались так. Они шли, как дети в детском саду выходят на прогулку, и, наверное, выглядели смешно и нелепо, но Даня инстинктивно выбирал самые безлюдные тропинки и неосвещенные дорожки. Они шли молча, но тишина не давила, а наоборот – успокаивала. Была мягкой и уютной. Но когда им пришлось выйти на ярко освещенную улицу, Саша забрал свою руку. А Даня не посмел снова потянуться к нему.
- Спасибо, что проводил, - Саша остановился перед домом, окутанным в темноту. Светилось только несколько окон, и на земле лежали яркие квадратики света.
- Спасибо, что провел этот вечер со мной, - Даня, у которого вдруг начало срывать тормоза, шагнул вперед. Протянул руки и, обняв Сашу за талию, притянул к себе.
- Даня?.. – тот изогнулся в его руках, но выбраться не попытался. Сочтя это за добрый знак, Даня склонился к его лицу, лаская взглядом еле видимые в темноте скулы и приоткрытые губы.
- Всего один поцелуй, - шепнул почти умоляюще. – Саш, пожалуйста…
- Даня, мы же решили, что…
- Один поцелуй… Всего один. И ничего больше.
Саша выдохнул и сам подался к Дане. Покорно раздвинул губы, пуская его вглубь своего рта, и тихо-тихо застонал. Сначала поцелуй был упоительным, сладким, нежным. Но с каждым мгновением Даня все сильнее стискивал Сашину талию, все требовательнее ласкал его губы. А потом, забыв о своем обещании, оторвался и с судорожным вздохом принялся целовать любимое лицо, шею, плечи. А Саша в ответ только выгибался и тихо стонал. Прижимался к нему всем телом, подставлялся под жаркие, голодные поцелуи. Комкал рубашку Дани на его плечах, несильно царапал спину.
- Еще… Еще, Даня, еще… Целуй меня, пожалуйста, целуй… - его шепот сводил с ума. Повинуясь своему желанию, Даня вытащил Сашину рубашку из-за пояса джинсов и сильно провел по обнажившейся коже спины, боков. Темнота скрывала почти все и чувствительность рук, губ, всего тела возросла в несколько раз. Даня прослеживал ладонями все изгибы, ямочки и впадинки. И целовал, целовал, целовал, вырывая у Саши долгие, болезненные стоны. Темнота скрывала их надежно, позднее время давало ощущение одиночества. Но Даня все равно глушил Сашины и свои стоны глубокими поцелуями.
- Саш… Хочу, - отчаянный шепот в ухо. И ни секунды на раздумья:
- Да.
Рука Дани легла на пряжку ремня, и тут тишину двора разорвал телефонный звонок. Они замерли, и Саша с яростным стоном вырвался из рук Дани. Отошел на шаг и прижал руку к груди, пытаясь успокоить дыхание. Вытащил из кармана брюк мобильник: