Целевое творчество
Благодаря одаренности Человек Потребностный творит естественно, как дышит. Он не помнит, наверное, в подробностях своих произведений, тем более наизусть. Они как усыпальницы, в которых покоится давно оставленное в прошлом мимолетное я-бытие.
Творчество Мотивационного Человека — попытка нарисовать портрет идеала или антиидеала, от которого автору трудно оторвать загипнотизированный взгляд.
Когда созидает Целевой Человек, он рубит прочный дом. На века. Чтобы жить в нем со всеми удобствами. Каждое новое творение — либо ремонт этого первого здания, либо его расширение, либо нагромождение рядом с ним сараев, хозблока, подсобок.
Адаптируя одну и ту же идею ко всем сферам жизни, конъюнктурно модифицируя ее на все лады, он стремится монополизировать рынок сбыта и канонизировать свое имя.
Человек Целевой в своем творчестве по сути — бизнесмен. И, прогрессируя, неизбежно приходит к организации коллективного разума, типичной формой которого в капиталистических странах является компания. «Компанию, — пишет известный исследователь американского бизнеса Р. Уотермен, — можно представить как пучок умений, навыков, квалификаций и компетенций».
В любом творчестве должен быть завершающий этап, доведение начальной идеи до конечного результата — техника исполнения. Это самая сильная сторона Целевого Человека и единственная, как правило.
Пушкинский Сальери признается наедине с собой в том, что он ремесленник в искусстве, что высший его дар — всего лишь труд да аналитические способности расчленять музыку, как труп.
Человек Целевой в творчестве, безусловно, опирается и на внутреннюю подсказку — на интуицию, но она вырастает из опыта, из большого запаса информации. Вспомним попутно, что интуиция Человека Потребностного — производное природной одаренности, а Человека Мотивационного — эмоциональной ассоциативной активности.
По своей природе целевая активность более соответствует научному творчеству: изучение трудов великих предшественников, методичность в сборе фактического материала, постановка опыта, доверие только к статистике. Элита науки — аналитики-экспериментаторы и абстракционисты-теоретики. Основная же масса целевых людей только тиражирует их оригинальные научные находки и идеи.
Если Человек Потребностный копирует внешнюю манеру, а Мотивационный — заражается от другого чувством, то обработка чужих мыслей — черта целевого подражания. Это и популяризация, и критика, и рационализаторская деятельность… Наросты на теле прамысли.
Основная задача целевого творчества — собрать как можно больше информации, чтобы затем подумать, как с выгодой для себя использовать полученные знания.
Максимально целевое — искусство массового спроса: кино, эстрада… Своими соображениями о характере творчества в жанре эстрадной песни делится телеведущий передач «Песня-86», «Песня-87» Михаил Щербаченко: «Чтобы стать шлягером, песня должна угодить множеству совершенно разных людей. Как быть? Многие композиторы и поэты идут на сознательную нивелировку, на упрощение. Одни делают это радостно и без усилий, ибо только в рамках стандарта чувствуют себя уверенно. Другие ценой немалого напряжения, ломая себя, подгоняют к „среднеарифметическому“ уровню свое музыкальное и поэтическое мышление… Ноты стали липкими. Иногда, впрочем, и не различишь, сознательный это плагиат, или просто срабатывает установка на стертость мысли, на ширпотреб… Все, что написано, должно идти в дело: ни ноты в отходы». (Из газеты.)
Тот же в принципе механизм единомыслия и заданности работает в литературе. Слово философам. Валерий Подорога: «В нашей литературе произошло то, что можно назвать развитием средств механического копирования классических форм литературы. Так постепенно исчезло чувство формы, оно более не культивируется: нормальный писатель более не ощущает напряжения между тем, „что“ он видит, и тем, „как“ собирается это увиденное выразить, он остается бесчувственным к особой жизни языка». (Из газеты.)
Целевому Человеку в искусстве посвятил свою повесть-исследование Сергей Есин, назвав ее «Имитатор». Здесь ум имитируется начитанностью, талант — работоспособностью; успех обеспечивают методы дипломатии, торговли, интриги. Имитатор прекрасно владеет собой, может искусственно вызвать любую эмоцию, требуемую по ситуации. По своей сути и во всех своих проявлениях он копиист.
В другой повести («Временитель») С. Есин остроумно символизирует подмену творческого труда коллекционированием его доведенных до совершенства орудий. «Нет, почему все же у Пылаева такая бешеная любовь к канцелярским принадлежностям?.. Бельгийские скоросшиватели, липкие ленты в красных и желтых футлярах, наборы фломастеров (мейд ин), по которым можно изучать географию, никелированные и позолоченные канцелярские скрепки — извращенная продукция зажравшейся промышленности, коллекция авторучек, пышные, похожие на сметанные лепешки ластики. А карандаши! Иной из них можно положить в нижний венец средневековой деревянной крепости. А точильные агрегаты, напоминающие технику будущего. И какой порядок в этом параде… Пылаев все это любит как ритуальные предметы, которые будто бы могут оказать магическое действие на творчество…»