Виктор Гюго умирает в 1885 году в доме на авеню, названной в его честь в дни торжеств по случаю восьмидесятилетнего юбилея. Сенат и палата депутатов принимают решение о захоронении тела в Пантеоне, которому по этому поводу возвращается его прежняя функция, выражающаяся в словах, также восстановленных на фасаде здания: «Великим людям — признательное отечество».
Какая долгая энергично-радостная жизнь тела! Потребностная психическая активность, исповедующая принцип получения удовольствий, была не только наследственно мощна, но и удовлетворялась полнейшим образом. Все великолепие материального мира потребления стало доступно Виктору Гюго в первую очередь благодаря раскрытию одаренности счастливым стечением обстоятельств социальной опеки и признания.
Хорошо известно, что сценарий нашей жизни часто пишут за нас родители, словно вживляя в детский мозг мотивационную программу на будущее. Такую роль в жизни Виктора сыграла обожаемая им матушка Софи Требюше, страстно верующая в талант и славу своих сыновей, особенно Виктора. Поведение юного Гюго было подчинено всегда одному желанию — понравиться маме, заслужить ее одобрение.
В семье существовал конфликт между родителями (Софи, натура принципиальная, не простила мужу измены), приведший к их долгому раздельному местожительству без официального разрыва брачных отношений. К тому же отец был бонапартист, а мать — роялистка. Конечно же, ребенок держал сторону матери, слово которой для него было законом. Даже когда это слово стало стеной между ним и его невестой, которую он страстно любил.
Чувственный мальчик уже в пять лет испытывает влечение к противоположному полу. Вступая в подростковый период, в возрасте Керубино, Виктор, оставаясь целомудренным, всю свою страсть вкладывает в стихотворчество. Девственный до двадцатилетнего возраста, до свадьбы, до первой брачной ночи с Адель Фуше, юный Гюго эстетизирует женщину, пылко возводит ее на пьедестал чистоты, идеала. Запойное чтение в детские годы, неограниченное в свободе выбора книг (так же как и рано проснувшаяся и долго неудовлетворяемая чувственность), — процесс идеализации мира, восприятие, оторванное от индивидуального опыта познания его реалий.
Мы видим, что мотивационная активность, как и потребностная, сливаясь с ней, устремляется в то же русло литературного творчества. В силу стечения в поэзии всех интересов и надежд литературная деятельность развивает черты фанатичной работоспособности, страстности, неудовлетворенности в ходе самосовершенствования, что заставляет Гюго в детские годы не хвастать своими виршами, а уничтожать их. Отныне все сильные эмоции, переживания будут сублимироваться сверхсознанием в творческую энергию, а та станет очищать душу от стрессов.
В этой связи показательна трагедия, разыгравшаяся в семье. Эжен Гюго, также сочинявший (когда-то подавал надежды и успешно соперничал с Виктором), завидовал удачам младшего брата. Более того, он был влюблен в Адель. Буйным помешательством отреагировал Эжен на ее бракосочетание с Виктором. День свадьбы стал роковым днем его сумасшествия. Несчастная судьба брата долгое время будет укором совести, антитезой счастья. Тема «братья-враги» неотвязно преследовала Виктора Гюго, воплощаясь и в драматургии, и в поэзий, и в романе.
Черно-белые контрасты очень характерны для его творчества: если уж злодей, то исчадье ада, клоака пороков, если герой — само совершенство души, излучающей ослепительный свет космического светила. Неудивительно, что развивать интригу подобных персонажей можно только на благодатной почве романтизма. Здесь пригодились и впечатления раннего детства, проведенного в экзотических путешествиях. В мрачной фантазии, изыскании всяческих уродств жизни и отвратительных аномалий при противопоставлении им ангелоподобных носителей христианских добродетелей Гюго превзошел всех.
В отроческий период ломки вкуса, перехода интереса от классики к романтизму, поиска своего стиля, оригинальничание, словесное трюкачество, увлечение формой и эффектами становятся самодовлеющими. Напыщенность заменяет героизм, обилие смертей, фальшь переживания — подлинные страдания и ненадуманную страсть. Гюго не хватает внутреннего эмоционального запала, жизненного опыта чувств для одухотворения своих произведений. Он искусственно раздувает пламя. Но стóит стрессовым событиям затронуть его лично, как это моментально повышает качество его литературы.
Так, после восьми лет безоблачного семейного благополучия супруга охладела к нему, перенеся свои симпатии на друга дома Сент-Бева. В ответ Гюго издает поэтический сборник интимной лирики «Осенние листья», впервые обнажив перед публикой личные переживания — страдание и ревность. А затем, познав запретный плод любви вне семьи с молодой красавицей Жюльеттой Друэ, создает поэтический шедевр «Песни сумерек», дышащий подлинной страстью.