Иждивенчество — характерная черта всех истероидов. Можно выделить и целую прослойку общества, в которой процветает иждивенческая установка. Она сосредоточена главным образом в сфере обслуживания и очень устойчива. Раньше в России в нее входили лавочники, слуги, извозчики… Теперь это работники торговли, таксисты. Не переменили названий швейцары, официанты… Необходимые для карьеры на этом поприще лицедейство, двурушничество, интуитивный дар («наметанный» глаз), виртуозность скандалиста — классические составляющие истероидной натуры.
Когда авторитет или служебный пост начинает работать на человека, а не он на авторитет — это другой характерный пример приобретенного истероидного иждивенчества.
Возвратимся к теме физических качеств, служащих опорой иждивенчеству. Точнее, к обратной стороне темы: к антиподу красоты — уродству. Откроем иллюстративный ряд горькими, точными словами Ивана Бунина.
«В жажде самоистязания, отвращения к узде, к труду, к быту, в страсти ко всяким личинам — и трагическим и скоморошеским — Русь издревле и без конца родит этих людей… Есть горбуны, клиноголовые, как бы в острых шапках из черных лошадиных волос. Есть карлы, осевшие на кривые ноги, как таксы. Есть лбы, сдавленные с боков и образовавшие череп в виде шляпки желудя. Есть костлявые, совсем безносые старухи, ни дать ни взять сама смерть… И все это, напоказ выставив свои лохмотья, раны и болячки на древнецерковный распев, и грубыми басами, и скопческими альтами, и какими-то развратными тенорами вопит… Все эти люди, двигая бровями над своими темными очами, наитием, инстинктом, острым, точным, как у каких-нибудь первичных особей, мгновенно чуют, угадывают приближение дающей руки…»
Для истероидно направленной личности будет характерна демонстративность и в отношении своих физических недостатков. Выставляя, выпячивая их напоказ в людных местах, карлы, калеки и уроды словно соревнуются между собой, кто больше привлечет внимание своей безобразной внешностью, кто станет более знаменит ею.
Примечательна одна судьба, о которой рассказал писатель Юрий Нагибин в повести «Терпение». Мы познакомимся с человеком замечательного, даже героического характера, но характера, в котором истероидные черты «звезды» в конце концов сказали свое решающее слово на трагическом переломе жизни, покатив ее под откос в иждивенчество.
«Пашка был не из реальной жизни — витязь, былинный богатырь, дон Сезар де Базан, ему предназначалось жить в сказке, легенде… далеко не все люди стремятся в лидеры. И Пашка не стремился, но становился им неизбежно в любой компании, в любом обществе, в институте, на стадионе и смирился со своим избранничеством, с тем, что ему всегда оказывают предпочтение». Он вернулся с фронта инвалидом, калекой. «Он торговал вроссыпь отсыревшим „Казбеком“ и „Беломором“, а выручку пропивал с алкашами в пивных, забегаловках, подъездах, на каких-то темных квартирах-хазах, с дрянными, а бывало, и просто несчастливыми, обездоленными бабами, с ворами, которые приспосабливали инвалидов к своему ремеслу, „выяснял отношения“, скандалил, дрался, научился пускать в дело нож. И преуспел в поножовщине так, что его стали бояться. Убогих он не трогал, а здоровых пластал без пощады. Ему доставляло наслаждение всаживать нож или заточенный напильник в раскаленного противника и чувствовать, что он, огрызок, полчеловека, сильнее любой все сохранившей сволочи». Наконец Павел находит место, ставшее «последним приютом тем искалеченным войной, кто не захотел вернуться домой или кого отказались принять». Он — атаман сонмища калек, пробавляющихся попрошайничеством и воровством.
Хорошо известно, что истероидность присуща женской психологии, а среди больных истерией в основном представительницы слабого пола. Собственно, и само слово «истерия» происходит от греческого корня «матка». Что же предрасполагает в биологии женского организма, в воспитании девочки, девушки, в социальных условиях формирования личности женщины к развитию истероидной психики? Начнем с биологических предпосылок. Организм женщины — функциональная система материнства. Уже по одному этому биологическому предназначению он более тесно связан с первой сигнальной системой, с ощущениями, с чувственно-двигательным способом организации деятельности, с подсознанием, хранящим древние инстинкты материнства. От биологически обостренного чувства собственности, «голоса крови» — иметь своего ребенка, — женщина почти неизбежно переходит к социальному чувству собственности. А именно: иметь своего мужчину, свой дом, иметь защиту и комфорт для воспитания ребенка. Не это ли готовая почва для формирования психологии семейного эгоцентризма, в которой она находит себя как главное действующее лицо?