— Но ты бы получил деньги!
— Меня не волнуют деньги, Хейвен, — мягко сказал он. — И я не думаю, что тебя это тоже волнует. Но если ты предпочтешь продать ее и поселиться где-нибудь в другом месте, это твое решение. И я надеюсь, что ты это сделаешь. Решишься.
Я вздохнула.
Этот мужчина. Он подарил нам свою землю. Свои корни. Те, что уходили в прошлое на сотни лет. Я все еще была не в себе из-за этого. Из-за стольких вещей.
— Ты послал Гейджа ко мне. Почему?
Он сделал паузу.
— Я хочу, чтобы ты была счастлива, — сказал он. — Я хочу, чтобы у тебя была идеальная жизнь, все, чего ты хочешь. — Он посмотрел вниз. — Даже если это не я. — Трэвис слегка поморщился. Он почти скрыл это. Почти.
— Гейдж довольно совершенен. Я признаю.
Он посмотрел в сторону.
— Ты заслуживаешь совершенства.
Я придвинулась ближе.
— У него идеальная семья.
Трэвис кивнул.
— Он хочет остепениться. Если дела... пойдут дальше, он сможет обеспечить тебе безопасность на всю жизнь... семью... — Боже, никто никогда не выглядел более несчастным, чем Трэвис Хейл в этот момент.
— Я собираюсь убить тебя.
— Прошу прощения?
— Почему отношения с Гейджем должны развиваться, когда я люблю тебя?
Надежда расцвела на его красивом лице.
— Ты любишь меня?
— Да. — Я положила руки на бедра, пытаясь выглядеть суровой. — Хотя мне нужно принять несколько решений, — сказала я. — Учитывая обстоятельства.
— О. — Он посмотрел вниз, побежденный.
Я посмотрела на него. Было не совсем правильно продлевать его боль. В конце концов, я тоже причинила ему боль. Но и не совсем неправильно. Он причинил мне боль в комнате, полной незнакомцев.
— Я либо выйду за эту дверь, потому что, честно говоря, Трэвис Хейл, не уверена, что у тебя есть, что предложить мне в плане материальных благ. Кажется, ты все потерял.
— Это правда. Все до последнего цента.
— Или я подойду к тебе и глупо поцелую, потому что, как оказалось, твое сердце сделано из золота, даже если оно немного потускнело. Как ты думаешь, какой из вариантов я выберу? — уголок моих губ дрогнул, но я сопротивлялась улыбке.
— Тот, который означает, что я снова смогу дышать полной грудью?
Я засмеялась, бросаясь к нему. Он заключил меня в объятия, бормоча слова любви и облегчения, зарылся лицом в мои волосы, его трясущиеся руки пробежались по моей спине.
— Прости, — сказал он. — Мне так жаль. Ты желанна. Ты так желанна для меня.
Я откинулась назад, поднося руку к его щеке.
— Знаю. Я смотрела видеозапись встречи.
Он снова замер, но лишь на мгновение.
— Значит, ты знаешь масштабы этого. Возможно, у меня нет работы. На следующей неделе состоится городское собрание, на котором будет решаться, распространять ли петицию об отзыве меня со службы. Кажется, пятьдесят третья страница моего манифеста позора является камнем преткновения.
Манифест позора.
Я мягко улыбнулась. Я не волновалась за него. Как я только что сказала, я смотрела видео.
И у меня не было никакого желания знать, что было на пятьдесят третьей странице.
Никогда.
— У меня также нет машины. Мой двигатель взорвался. Бри одолжила мне свой старый велосипед. Клавдии нравится кататься в корзине.
— Ты шутишь? — я не смогла удержаться от смеха, когда представила этого рослого мужчину, разъезжающего по городу на старомодном велосипеде с кошкой в корзинке.
Он покачал головой.
Хорошо.
Ни дома, ни, вероятно, сбережений после той кучи чеков, которые я видела, как он раздавал на видео, ни машины, возможно, ни работы, ни земли, потому что он подарил ее мне.
Я наклонилась и поцеловала его, наслаждаясь его ртом, его вкусом, им самим в течение многих минут.
— Мне было страшно, — призналась я. — Я испугалась той привязанности, которую почувствовала к тебе с самого начала. — Я сделала паузу, подбирая слова. Я хотела сказать это правильно. — Это напугало меня. Нет, это напугало меня, потому что у меня было чувство, что если я впущу тебя, то не смогу отпустить. И я подумала... Если бы я могла просто поместить тебя в коробку, все было бы хорошо. Но это не сработало. Я просто продолжала падать все глубже. Ты просто продолжал вырываться из всех коробок, в которые я пыталась тебя загнать. И я запаниковала. Я бежала единственным доступным мне способом. Я бросила Гейджа между нами. Убедила себя, что ты все еще любишь кого-то другого. И сначала это было облегчением, но потом, потом это превратилось в пытку. — Я остановилась, вынужденная сделать глубокий вдох.