Я пробежалась глазами по остальным полкам с товаром, размышляя, нужно ли докупить что-то ещё. Блин, я даже не знала, где Эйден хранил запас туалетной бумаги, да и был ли он у него вообще, так что решила взять пару упаковок. Кажется, мужчины и женщины делают запасы абсолютно разных вещей.
И тут я застыла.
Тревога!
Мой взгляд сфокусировался на экране телефона, я почувствовала, как земля уходит из-под ног. Я молча считала. Пятое число месяца? Или шестое? С тех пор, как я официально переехала к Эйдену, прошло почти две недели... так какое сегодня число? Так, стоп... это было в прошлом месяце, а не в этом. Этот месяц был... был…
Вот дерьмо.
Оставив тележку в проходе, я подошла к кассе и взяла маленькую бело-голубую коробочку. Расплатившись, я сразу же направилась в туалет.
Пока я там торчала, мою тележку кто-то умыкнул, так что мне по новой пришлось набирать в тележку товары.
Я сидела в джипе на подъездной дорожке, сжимая руль руками, и пыталась справиться с безумным роем мыслей, кружащим у меня в голове.
Получалось так себе. Я не могла определиться с тем, что я чувствовала по этому поводу. Неизвестность и неопределенность пугали. Ключевые изменения в жизни являются основными факторами стресса, что может плачевным образом сказаться на отношениях пары. Я совсем недавно переехала, только сменила работу, да и Эйден все еще восстанавливался после пулевого ранения.
Я погладила живот.
Неужели тогда он спас не одну жизнь?
Я вышла из машины и медленно пошла по дорожке, глядя себе под ноги. Отперла входную дверь и вошла. Эйден сидел на диване и смотрел «Мстителей». В стороне стояла забытая коробка с игрушками. Он почти спал, но, когда я вошла, открыл глаза и посмотрел на меня.
— Привет, детка, — сказал Эйден, встретившись со мной взглядом. — А где продукты?
Я оглянулась на входную дверь, как будто ожидала, что они войдут следом.
— Эм-м, оставила в машине.
Он прищурился и склонил голову набок, глядя на меня.
— Тебе помочь их принести? Мне уже можно поднимать вещи, весящие меньше двадцати фунтов6.
— Нет, не нужно, я сама.
Я медленно вошла в комнату, все еще глядя себе под ноги, и села на диван.
— Эм-м, можешь выключить на минутку? — сказала я, кивнув на телевизор.
— Конечно, — сказал Эйден. Он поднял с пола пульт и остановил фильм. — Что-то случилось?
Моё сердце колотилось, как безумное. Я поняла, что не могу смотреть ему в глаза. Просто сидела и пыталась найти правильные слова для того, что собиралась ему сообщить. Сидя в машине, я снова и снова прокручивала в голове наш разговор, множество сценариев, множество результатов.
Я могла только догадываться, как Эйден отреагирует. Он только начал оправляться от потери сына, так что нельзя было предсказать, как он отреагирует на эту новость. Я сама ещё толком не разобралась в своём отношении к случившемуся.
— Хлоя? — попытался подтолкнуть меня Эйден. Он положил руку мне на бедро. — Тебя что-то тревожит?
Я облизала губы. Теперь выхода не было: он понял, что что-то случилось.
— Мне нужно тебе кое-что сказать, — медленно произнесла я.
Эйден замер. Его руки и ноги напряглись.
— В магазине мне... — я замолчала, нужные слова почему-то не находились. Стоило ли просто выложить всё разом? Или как-то аккуратно подготовить его к этой новости? Перевести тему и попытаться поговорить с ним утром?
Нет, я не могла так поступить. Я должна была рассказать ему.
— Мне показалось, что что-то не так.
— Что ты имеешь в виду?
— У меня совсем вылетело из головы, — быстро сказала я. — А потом ты попал в больницу, и было вообще не до этого. Я сначала не поняла, что случилось, но потом проверила, и…
Я несла какую-то чушь.
— Хлоя, ради Бога, выкладывай!
Глубокий вдох. Выдох.
— Я поняла, что у меня задержка, — наконец сказал я, — большая задержка. Больше месяца. Поэтому я сделала тест.
Эйден побледнел и вытаращился на меня.
— Ты?..
Он не закончил мысль, но я видела, как он посмотрел на мой живот.
— Да, — прошептала я.
— Как давно? — спросил он. — В смысле, сколько месяцев?
— Точно не знаю. Думаю, не меньше двух. У меня не было месячных с... ну, с тех пор, как я вернулась в Огайо после нашего примирения.
Эйден всё это время внимательно наблюдал за мной, и, услышав моё последнее признание, крепче сжал мою ногу.