— Если даже буржуазия вынуждена будет отдать власть Совету, это еще не значит, что она не попытается при первом удобном случае отнять ее, — предупредил Катченко.
— Если враги объединятся, они задушат Совет, — поддержал его Дризге.
— Что ты предлагаешь?
— Совет без надежной силы, способной защитить завоевания народа, еще не власть, это правильно заметил Катченко. А какими силами располагает ваш Совет? — спросил Дризге.
— Опасную угрозу представляют казаки, — проговорил Монин. — Они будут несокрушимы, если объединятся с солдатами гарнизона.
— Что ты предпримешь, товарищ Бочок, если выступят казаки?
Тимофей обдумывал ответ, колебался. Тяжелое молчание прервал Авдеев:
— Мои бойцы надежные и храбрые, но их мало. Красную гвардию только начали создавать. Казаки — сила, их можно остановить только силой, иначе катастрофа неминуема.
— Правильно. Так что бы ты предпринял?
— Надо разоружить казаков поодиночке, — ответил Бочок.
— Их можно разоружить лишь тогда, когда они в боевом строю, — высказался Нестор Монин. — Вне строя казак — мирный житель, и никто не докажет, что у него есть оружие…
В это время дежуривший у окна Георгий увидел мелькнувшую в темноте тень. В дверь раздался условный стук. Георгий открыл и впустил в комнату офицера. На густых, широких бровях и аккуратно подстриженных усиках серебрился иней.
— У вас можно приобрести седло?
— Можно и даже с отличными стременами, — ответил Георгий.
Офицер улыбнулся и снял подбитый мехом темно-синий казакин. На блюдце он положил потухшую папироску.
— А разве бывают седла без стремян? — глядя прямо в глаза юноши, спросил он.
— Седло без стремян, что кобура без пистолета, — нашелся Георгий.
— Правильно. Проводи…
Георгий указал на короткий коридор, ведущий к лазу в подвал. Спускаясь в подвал, вошедший услышал последние слова Тимофея, уловил в них нотки безысходности и неотвратимости поражения.
— С казаками, если выступят, надо драться, — вмешался Авдеев.
— С ними надо миром, — неуверенно парировал Бочок.
— Ты с ними миром, а они с тобой шашкой!
— Их не надо трогать…
— А если сами начнут?
— У Совета нет силы, — сокрушенно ответил Бочок.
— Есть сила! — громко проговорил военный, спустившийся по узкой лесенке в подвал. Все с любопытством смотрели на вошедшего.
— Проходи! Все свои… — обрадовался Монин, пододвигая гостю табурет. И пояснил: — Начальник местной военной команды.
Затянутый в ремни, стройный, с манерами хорошо воспитанного человека, капитан производил такое впечатление, будто оказался в этом прокуренном подвале случайно. Нестор и еще два-три человека знали, что прибыл он в Акмолинск из Екатеринбурга, а остальные видели его впервые и поглядывали на него с недоверием, и это не укрылось от проницательного капитана.
— Часть солдат, безусловно, выступит на стороне Совета, но за всех не ручаюсь, — проговорил он, как бы отвечая на последние слова Тимофея Бочка. — Дисциплина в полном разложении, неповиновение командирам стало обычным явлением. Поэтому, повторяю, сила есть, но требуется время для ее политического воспитания.
— Как относятся к вам солдаты? — спросил Авдеев.
— По-разному. Одни подчиняются беспрекословно, другие под страхом и давлением, третьи — по традиции.
— А ваш авторитет у солдат?
— Пусть лучше ответят Монин или Кривогуз.
— Авторитет капитана безукоризненный, — пояснил Монин.
— Солдат подчиняется команде, — продолжал офицер. — У нас старший воинский начальник полковник Серебряков — человек исключительно реакционных взглядов. Ведь это он приказал, чтобы Монина и Кривогуза, когда они развернули агитацию среди солдат, отправили в Омск. Я должен быть объективным: если предстоит серьезное дело, в лучшем случае я не позволю вверенным мне солдатам выступить против Совета.
— Каким образом?
— С помощью преданных солдат и командиров.
— Надо, чтобы вся воинская команда была на стороне Совета.
— Согласен.
— Так что же?
— Солдат надо изолировать от влияния меньшевиков, эсеров, кадетов, явных антисоветских элементов. Ведь солдатская команда неоднородна, в нее нужно влить большевиков и подчинить солдат их влиянию.
— Привлечь к этому нужных людей, — предложил Дризге.
— Поддерживаю, — согласился капитан.
Было уже за полночь, когда закончилось совещание. Выходили через двери в подвальном помещении и исчезали во мраке ночи.
Нестор задержал капитана.