Алексей не сдержал вздоха досады. Вспомнив, что даже аудиенции у матери Сиропкина удостоился вчера только в восьмом часу.
— Разве он вообще в розыск объявлен? — вопрошал тип в зеленом пальто вдогонку.
Возможно, подумал еще Крянев, на последней фразе он понял, что сболтнул лишнего. Вот и попробовал исправиться.
— Ясно. Спасибо, — проговорил обескураженный сотрудник полиции, — хорошо. Не уходите далеко. Потребуются ваши личные данные для протокола… скоро вернусь.
И направился в сторону коллег.
Провожая его взглядом, Алексей еще отметил про себя, что полицейский как будто сделался меньше ростом, плечи его поникли. Хотелось посочувствовать — мало хорошего обламываться, да еще настолько. Но в то же время так и подмывало возмущенно воскликнуть: «И это все?!»
— Вы вроде хотели поговорить? — окликнул Крянева человек в зеленом пальто.
Алексей обернулся. Еле сдерживаясь, чтобы не нагрубить ему. Хотелось даже схватить за отвороты этого клоунского пальто да со всей силы впечатать в стекло ближайшей витрины.
Но что это даст? Только то, что преступление Крянева (в отличие от его визави) на камеру таки попадет.
— Не знаю, как ты это сделал… — начал Алексей, но тип в зеленом пальто его перебил.
— Не думали же вы, уважаемый Алексей свет Павлович, что я пришел сюда, чтобы дать засадить себя в кутузку, — были его слова, — и неужели вы посмели подумать, что мое появление здесь случайно. Что вам просто повезло. Показали вам предполагаемого преступника, а вы — хоп и увидели его в толпе. Фантастическое везение! Холмс и Пуаро от зависти бы лопнули. Но нет, разочарую вас, Алексей Павлович. Ваша удачливость примерно такая же, как у среднего представителя вашего вида. Возможно, и немного поменьше… Юлю Демушкину помните?
Алексея передернуло от воспоминаний, на душе мгновенно сделалось муторно. Тогда как собеседник его продолжил — с все той же якобы любезной, но на деле гнусной улыбочкой:
— И да: не бывает у нас случайностей.
— Тогда что?.. — не понял Крянев.
— Отойдем, где людей поменьше, — не то предложил, не то распорядился человек в зеленом пальто. И не говоря больше ни слова, даже не оглядываясь, свернул в один из боковых коридоров. Алексей последовал за ним, хотя понимал, что приятной их беседа точно не будет.
В коридоре действительно покупателей оказалось всего ничего. Два человека, да и те далековато. И шли куда-то по своим делам, к чужим разговорам, очевидно, не прислушиваясь.
— Хотите знать, зачем я здесь, — начал тип в зеленых одежках вполголоса, — так я скажу. Ради вас, Алексей Павлович, ради вас. Предупредить вас, что лучше бы вам воздержаться от участия в этом поиске. А еще лучше — вообще держаться от отряда «Тревога» подальше. Не то пожалеете.
— Это что, угроза? — Крянев нахмурился.
— Ой, ну что вы! Конечно же, нет, — его собеседник даже руками всплеснул, будто пораженный недалекостью Алексея. — Причинить вам вред мы не можем. Непосредственно, по крайней мере. А вот предупредить…
— «Мы»… «у нас», — припомнил Крянев, — на «вы» себя называете? Как Голлум из «Властелина колец» или самодержец какой-то. Не самые, так сказать, подходящие примеры для подражания.
Человек в зеленом пальто усмехнулся.
— Даже на ваши попытки оскорбления и насмешки трудно сердиться, — произнес он затем, — они же такие трогательные в своей неуклюжести, так забавно промахиваются. Все равно, что злиться на ребенка за его шалости.
Но уже в следующее мгновение с его лица слетело благодушие. А голос зазвучал предельно серьезно.
— Вы вот биолог, Алексей Павлович, — начал тип в зеленом пальто, — не берусь судить, сколько знаний вы профукали, разменяв на попытки привить простые истины малолетней шелупони, для которой, кстати, вы не человек вовсе, а что-то вроде занозы. Но о такой штуке, как естественный отбор должны помнить.
— Допустим, — не понял Крянев. Разговор этот раздражал его, как любой другой разговор и вообще любое занятие, не спешащее становиться понятным.
— Так неужели вы думаете, что это под силу одному? — изрек его собеседник. — Обеспечивать тот самый отбор, о существовании которого я вам напомнил? Особенно когда в него так активно вмешиваются. Этот ваш отряд… и не только.
Если заявлением этим он надеялся пристыдить Алексея, то получилось не очень. Во всяком случае, никаких угрызений совести учитель не чувствовал.
— Поэзией интересуетесь? — внезапно спросил человек в зеленом пальто.
Крянев нахмурился. Еще больше непонимания он не любил резкий переход с темы на тему.
— А это здесь при чем? — недовольно вопрошал он.
— А при том, уважаемый Алексей свет Павлович, что поэтам порой удается ухватить самую суть. Да изложить ее потом настолько коротко, точно и понятно, что выкладки и рассуждения ученых покажутся бреднями шаманов, не тех грибов переевших. Вот например…
И человек в зеленом пальто с чувством продекламировал:
Особенно он выделил голосом: «Природа, обернувшаяся адом». Буквально смаковал эту фразу.
Здесь он с подчеркнутым наслаждением и восторгом выделил: «И страхом перекошенные лица».
А Кряневу на двух последних строчках вспомнились детские трупы-мумии, которые они со Змеем обнаружили в подвале заброшенного дома. Да, лица у тех тоже были отнюдь не веселые.
— Почему обернулось адом то, что вообще-то изначально проектировалось как райский сад, — вернулся его собеседник к прозе, — на этом останавливаться не буду. Лучше поясню, какая в этом роль вашего… отряда. Вы как бы вламываетесь в сад и говорите: «Так, хорек, не смей птичку трогать. И ты, птица, отстань от жука. А жук — отвали-ка от травы, пожалуйста. Вообще все трое, пшли вон. Солнечными лучами питайтесь. И не мешайте траве расти. Пусть хоть весь сад… вся планета зарастет травой, мы только рады будем».
— Интересные рассуждения, — Алексей попытался добавить в голос сарказма, — но есть одно «но». Люди — не трава.
— Ой-ей! — снова вплеснул человек в зеленом пальто руками в притворном огорчении. — Какое па-а-афосное заявление! Мы, мол, не трава, но венец природы. А вы допускаете, уважаемый биолог, что трава… простая сорная трава может тоже себя венцом природы считать? Просто в силу примитивности своей и ограниченности даже не подозревая о других сущностях. Более высокого порядка. И которые рады травой полакомиться.
Крянев снова вспомнил Змея. Вспомнил и тварь, скрывавшуюся под именем Света и имевшую внешность девушки-продавщицы. Тварь… не то паразита, не то хищника. На которую Змей не так давно безуспешно охотился.
— То есть… правильно ли я понял, — начал Алексей, — вы утверждаете, что мы занимаемся каким-то неправильным и неестественным делом. И просите отойти с дороги. А дети и старики пусть пропадают…
— Правильно, да не совсем, — услышал он в ответ, — во-первых, в природе ничего так просто не пропадает. Для кого-то они действительно теряются, но для кого-то находятся. Кому-то пользу да приносят.
И снова Кряневу вспомнился злополучный подвал, полный мумий.
— Во-вторых, — продолжал человек в зеленом пальто, — вы… лично вы, Алексей Павлович, еще ничем таким не занимаетесь. Но будете заниматься, как вы правильно подметили, неправильным и неестественным делом, если продолжите в том же духе. Не перестанете крутиться слишком близко от тех, кто уже этим делом, неестественным и неправильным занят. А то как же? Небось, думали, что этот ваш отряд — просто игра типа «Зарницы» для бородатых мальчиков и девочек бальзаковского возраста? Игра, которую, если надоест, всегда можно бросить?