– Еще, пожалуйста.
– О, хорошо. М-м…
– Они звучат так глупо, – сказала я быстро. – Но по телевизору смотрятся неплохо, и производители довольны – говорят, что торговля идет хорошо. И это самое главное. Торговля. Это всегда самое главное, да? – добавила я задумчиво, ставя чашку на блюдце.
– Да, – сказал он. – А для вас что главное?
– Для меня главное – не впутаться в какую-нибудь глупую историю с женатым мужчиной, даже если он мне нравится. Особенно если он мне нравится. А для вас главное то, что вы женаты.
Вино придало мне смелости. Помогло и то, что я была у себя дома.
– Да, – согласился он устало. – Думаю, это самое главное для меня.
– И не последнюю роль играет то, что у вас есть подружка.
– Нет у меня подружки! – отрезал он с внезапным негодованием.
– Есть.
– Нет у меня никого.
Это возмутительно. Он оказался вруном. Терпеть не могу, когда мне врут.
– Еще как есть, потому что я вас видела с ней в «Ритце».
– Это не подружка, – сказал он с раздражением. – Это моя сестра Грейс. Ее друг занимается благотворительностью и ежегодно организует раздачу супа. Она попросила, чтобы я помог.
– Если она только ваша сестра, почему же тогда вы со мной не заговорили? Вы просто прошли мимо, как будто не заметили. Вот я и подумала, что вам есть что скрывать.
– Я-то вас заметил. Но вы сами были с другим мужчиной.
– О. – Это меняет дело. Как странно. – Так вы не поехали тогда на Барбадос?
– Простите?
– С вашей подругой.
– Я же сказал вам, что у меня нет подруги.
– Но она должна у вас быть, – стояла я на своем.
– Почему это должна?
– Потому что вы ее ищете.
– Но это не означает, что я нашел, – сказал он.
– Но вы должны были найти, – все-таки настаивала я.
– Послушайте, Тиффани, может, хватит об этом? – возмутился он.
Господи, он, по-моему, рассердился.
– Вы же давали объявления в газету, чтобы найти подружку, вот я и подумала, что вы уже нашли.
– Ну хорошо, не нашел.
– Вы там писали, что ищете девушку, которая не прочь, чтобы ее побаловали немножко и даже очень. Я уверена, найдется много таких, которые были бы счастливы, если бы их баловали. А вот я не хочу, чтобы меня баловали, ведь вы не только собираетесь баловать, но и жена у вас есть.
– Тиффани, не придавайте этому такого значения…
– А я интересуюсь только свободными мужчинами, которые не собираются меня баловать. Вот так.
– Тиффани, я не хочу баловать вас, – сказал он.
– Что ж, прекрасно, – парировала я, глядя на три дюжины роз на длинных стеблях.
– Но я не хочу баловать и кого-либо еще.
– Почему же?
– Потому что они все такие скучные… Я встречался с другими женщинами по этому объявлению – примерно с десятью, но они не были…
– Привлекательными?
– Ну, некоторые были привлекательными, но они не были, я не знаю даже…
– Хорошо одетыми?
– Нет, вовсе нет, они были хорошо одеты, но они не были…
– Успешными?
– О нет, у некоторых была очень хорошая работа, – сказал он, проведя рукой по вьющимся волосам. – Просто они не были…
– Какими?
– Они не были незабываемыми. Вот. Они были обыкновенными. Поговорил – и тут же забыл.
– Понимаю.
– Но вас я не забыл.
Он подошел к дивану сел рядом со мной и взял меня за руку.
– Я не забыл вас, – сказал он тихо, и я почувствовала, что сейчас заплачу. – И мне больше никто не нужен, – слышала я его голос. – Я хочу видеть вас, но вы не хотите меня видеть. Вы не хотите даже, чтобы мы были друзьями. Вот этого я не могу понять.
– Какой смысл быть друзьями? Я не ищу друзей – друзья у меня есть. У меня есть Лиззи, и Кейт, и Салли, и Фрэнсис, и Кэтрин, и Кит, и… и… и… – Я сдернула газету, которая прикрывала беспорядок на кофейном столике. – И Эмма, – сказала я, указывая на фотографию. – Она очень хорошая подруга.
– О господи, это та женщина, которая спуталась с Лоуренсом Брайтом?
– Да, но она тут ни при чем, – подчеркнула я. – У него был несчастный брак.
Довольно Успешный пристально посмотрел на меня:
– Так, значит, для нее это хорошо, а для вас плохо.
– Что вы имеете в виду?
– У меня ведь тоже несчастный брак. Вы это знаете.
– Да, знаю.
– Но не хотите встречаться со мной. Он смотрел на меня огорченно.
– Да, не хочу.
– Почему же?
– Я не хочу встречаться с тем, кто не только женат, но еще и неверен, – сказала я.
– Но я не был неверным!
– Были, – настаивала я.
– Нет, не был, – возразил он.
– Ну, почему же вы не были? – спросила я с негодованием.
– Потому что единственный человек, которому я хочу быть верным, – это вы, дурочка, вот почему.
– Вы хотите сказать, что вы никогда не изменяли своей жене? – спросила я раздраженно.
Он кивнул с серьезным видом:
– Я хотел изменить. Я действительно хотел этого. – Он вдруг повысил голос: – Да, я нарушал верность в своем сердце много, много раз.
– Что, как Джимми Картер, вы имеете в виду?
– Э-э, вот именно. Но потом мне перевалило за сорок, затем стукнул сорок один, и я подумал: почему бы нет? Почему я должен играть свою роль в этом фарсе без любви? Вот поэтому я дал объявление. Потому что я хочу найти женщину – сердечную, добрую, веселую и чтобы она любила меня. Почему меня нельзя любить? – Он повысил голос. – Я по горло сыт своим браком! Просто сыт по горло! – Он почти кричал. – Я столько лет был несчастен. Это сплошное притворство!
– Ну, вы сами в этом виноваты, потому что женились по расчету, – сказала я.
– Да, виноват, – ответил он тихо. – Я женился из-за денег. Или нет – я решил совместить женитьбу и деньги. Сначала я любил Оливию. До некоторой степени. Это не было голым расчетом. Но деньги ее отца оказались отличным подспорьем для молодого честолюбивого человека. И я платил эту цену, – добавил он. – Снова и снова. В одиночестве. Но вы не понимаете этого, Тиффани, потому что вы большая ханжа!
– Вовсе нет! – сказала я.
– Вы ханжа, – вы самодовольная ханжа, Тиффани.
Самодовольная ханжа! Какая наглость!
– Я не ханжа!
– Вы ханжа, – настаивал он. – Вы не понимаете, что все не так просто, что все намного сложнее.
– Я-то как раз понимаю, – сказала я, едва сдерживаясь, чтобы не заплакать. – Но вы говорили, что вы никогда не разведетесь, так что все очень просто.
– Но я не могу развестись из-за дочери. Это ее убьет.
– Ну и прекрасно. Я понимаю. Но в таком случае не заводите предосудительных отношений со мной!
– Но послушайте, Тиффани, тот факт, что формально я все еще женат, менее важен, чем тот факт, что я чувствую совершенно ясно, что между нами есть чувство и это чувство очень, очень сильное.
– Не торопитесь с выводами, – солгала я.
– А та провоцирующая открытка, которую вы мне прислали!
– Я была пьяна. И потом очень об этом сожалела.
– In vino veritas,[103] – съязвил он.
– Но сейчас я тоже пьяна, – сказала я. – И все-таки говорю «нет».
Он поднял газету и отбросил ее в сторону.
– Вы меня сводите с ума, Тиффани, вы так… так…
Что это такое с ним? Довольно Успешный уставился на кофейный столик. Затем взял книжку «Ваш младенец и ребенок» Пенелопы Лич, а потом лежавшую под ней «Защита вашего будущего ребенка» Маргарет Профит. Он повертел их в руках. Затем положил на место и взял «Уход за ребенком» Мириам Стоппард и лежавший снизу справочник Шейлы Китзингер «Нормальная беременность». Пристально оглядел мою фигуру и вдруг вскочил на ноги.
– Тиффани?!
– Что?
– Тиффани, теперь мне все ясно. – Он подошел к камину. – Теперь я понимаю. Настоящую причину, почему вы не хотели видеться со мной. Вы все покрывали патиной высоких соображений, а настоящая причина в том, что вы с кем-то встречаетесь и сейчас вы… вы… беременны. Господи, я чувствую себя таким дураком, – продолжал он. – Вот в чем настоящая причина, так ведь? Вы ждете ребенка, Тиффани, да?