Но как ни бегай, а сто-двести раз взвесить ящик с зерном — на это нужно немало времени!
Устроили тогда спаренные весы. Соединили двое десятичных весов одной платформой. На эту платформу въезжала телега с зерном, прозванная бестаркой. Пустую телегу взвесили раз и навсегда. Из полученного веса телеги с зерном вычитали вес пустой телеги. Так взвешивалось зерно. И не надо было теперь насыпать, опоражнивать, перетаскивать тяжелые ящики.
3. ГОСУДАРСТВЕННЫЙ КОНТРОЛЕР
В станице Солнечной весовщик — самая популярная специальность у школьников, которые помогают колхозу в горячие дни уборки.
Почему?
Во-первых, потому, что работа эта сезонная и горячие дни уборочной страды совпадают со школьными каникулами.
А во-вторых, потому, что весовщикам не нужна большая физическая сила, а нужно лишь умение быстро и точно считать.
В станице Солнечной с начала летних каникул открывались обычно специальные курсы весовщиков. Коля Перепелкин тоже окончил такие курсы и получил звание весовщика — государственного контролера. Он очень этим гордился и даже хвастал где мог.
А вышло-то все не так, как ему думалось.
Был в Солнечном колхозе агроном по фамилии Среда. Этот Среда был прямой противоположностью председателю колхоза Каляге — человеку решительному и смелому.
— Э, Дмитрий Акимович, а не слишком ли вы размахнулись? — сказал Среда Каляге, когда тот решил полностью доверить работу весовщиков школьникам Солнечного, а Перепелкина назначить среди них старшим. — Це ж дети! А весовщик — фигура. А дите — оно всегда дите. Просчитаются…
— Не согласен, — сказал Каляга. — Способный и в пятнадцать лет становится головой, а бестолочь и в сорок — молодой.
Среда принял это на свой счет и страшно обиделся.
— Это что ж получается? Мне вот как раз, к примеру, сорок!
Каляга, чтобы сгладить неловкость, сказал:
— Давайте вашего счетовода, которого вы вчера рекомендовали в весовщики. Где он?
Вот тут-то и выплыла фигура Красноштана — колхозного счетовода. Среда напирал на то, что Федор Пантелеймонович (так зовут Красноштана) сейчас свободен. Он зимой болел, правление соседнего колхоза «Рассвет» заменило Красноштана другим счетоводом — Марией Ивановной. А сейчас Федор Пантелеймонович поправился и находится в полной форме — дай только работу.
Среда положил перед Калягой на стол анкету счетовода, похлопал по ней ладонью и сказал:
— Добрый мужик! Федор Пантелеймонович Красноштан!
Ну как тут не взять на работу человека! Каляга взял. А потом раскаялся. И потому раскаялся, что анкету прочитал, а лично с человеком не познакомился.
Заглянем и мы в анкету.
4. АНКЕТА
Красноштан Федор Пантелеймонович. Из незаможних крестьян. Это значит: родители были бедняки. Хорошо. Окончил семь групп девятилетки — тоже козырь: грамотный. (Это в первые годы нашего государства была такая школа — девятилетка.) Опять же стаж работы: десять лет счетоводом в колхозе. Жена есть? Есть. Дети есть? Есть. Медали? Есть — за доблестный труд. Чего же более? Это вам не ученик, который прошел двухнедельные курсы весовщиков и научился на счетах щелкать костяшками. Сче-то-вод. Фигура!
Короче говоря, Федор Пантелеймонович приступил к работе старшим весовщиком, а Коля Перепелкин, девочки и мальчики, что с ним кончали курсы, попали под его начало.
Бухгалтер колхоза предложил Красноштану, когда тот пришел оформляться весовщиком, посещать двухнедельные курсы весовщиков, которые в тот вечер начинали занятия.
— Смешно! — ответил ему Красноштан. — Набрали детский сад и хотите среди него посадить за парту специалиста со стажем. Я же десять лет держал в руках всю финансовую часть колхоза-миллионера! Меня в районе знают…
Так и не пошел Красноштан на курсы.
…Федор Пантелеймонович соорудил себе на току нечто вроде балдахина, принес из дому креслице и уселся в нем перед весами.
Вот там-то предколхоза Каляга и увидел впервые Красноштана. У счетовода лицо точно плохая дорога после дождя — все в колеях. Крупный нос точно из красной глины вылеплен. Волосы с проседью, подстрижены ежиком, как у гоголевского городничего.
— Хорошо устроились, — сказал Каляга, кивнув в сторону балдахина. — С удобствами!
— А как же? Я не школьник, чтоб воробьем на жердочке сидеть.
— Весы десятичные знаете? — спросил Каляга.