Коля Перепелкин не пошел по их пути. Он стал работать старшим весовщиком. Но это теперь его не радовало. Он мечтал о том времени, когда уйдет из-под навеса для весов и поднимется по железной лесенке под другой навес — на высоком-высоком мостике, плывущем над полями.
Окончив десятый класс школы станицы Солнечной, Коля подал заявление в колхоз, где написал о том, что его всю жизнь привлекала работа комбайнера, о том, что он обязуется убрать рекордное количество гектаров и просит дать ему комбайн и широкое поле, чтобы было где развернуться.
Но Перепелкину не доверили комбайна.
— Все это очень хорошо, — сказал ему Каляга. — Нам нужны образованные люди. У нас нет пока ни одного тракториста и комбайнера со средним образованием. Даже с семилетним! А счетоводами иногда красноштаны работают…
Перепелкину было приятно, что председатель делится с ним своими трудностями. Еще было ему приятно оттого, что у него есть большое преимущество перед колхозными механизаторами — образование. О председателе подумал: «Заманивает», — и сказал:
— Кто же они, ваши трактористы и комбайнеры? Недоучки?
— Нет! — ответил Каляга, барабаня пальцами по настольному стеклу. — Зачем такие слова о людях, на которых вся работа держится? Только учились они прямо на поле, в работе учились. А вы, молодой человек, знаете, что это значит?
Перепелкин молчал.
Каляга продолжал:
— Вот, для примера, возьмите тракториста Панькова. Он, можно сказать, первый парень во всей станице: и гармонист и частушечник.
— Слыхал, — небрежно сказал Коля. — Хороводы водит. Самодеятельность…
— Других чернить — не значит себя украшать, — оборвал его Каляга. — Панькова у нас называют королем хлебных полей. Это очень сложная штука — знать назубок трактор до последнего винтика, водить машину точно по борозде, да еще с прицепами сеялок. От прицепа до креслица тракториста два десятка шагов. А путь этот не прост. Без знаний, без теории технику освоить, ох, как трудно! Необразованный человек сотни раз ошибается, пока найдет правильное решение. Времена меняются. Соха — это соха. А комбайн — целая фабрика на колесах…
— Вот я и хочу… — прервал Калягу Перепелкин.
— Минуточку! Хотеть мало. Надо еще мочь. Я говорил о практиках, которые не имели теоретической подготовки. А у вас нет никакой практической. Это тоже не годится. Весы — это не комбайн.
— Так что же, может, вы меня заставите подвозить на телеге горючее?
— Заставлять не собираемся, а поработать на подсобных работах придется. К технике приглядитесь, выберите, что больше по душе. И я надеюсь, станете механизатором. А может, и инженером… Слыхали пословицу: «Больше науки — умнее руки»?
Перепелкин поднялся.
— Я подумаю…
— Дело ваше, — сказал Каляга и протянул ему на прощанье руку.
7. КОМБАЙНЕР КУСТОВ ЗНАКОМИТСЯ С КОЛЕЙ ПЕРЕПЕЛКИНЫМ
В страдную пору, в горячие дни уборки, каждая пара рук в большой цене. И вот, минуя Калягу, Перепелкин попал на колхозный ток с бригадой школьников, которые помогали убирать урожай.
Нет, он не просто помогал убирать! Он прямо-таки поражал всех своей изобретательностью и энтузиазмом!
На первом же молодежном собрании Перепелкин взял слово. Он смело критиковал порядки на току: и то плохо и это нехорошо; дескать, и зерноочистки можно улучшить и порядки наладить. Все слушали его со вниманием: ведь это он, Перепелкин, «разоблачил» Красноштана.
Собрание проходило вечером. К молодежи подошли механизаторы и среди них Кузьма Ильич Кустов — знаменитый комбайнер Солнечной.
— Что же это получается? — с запалом говорил Коля. — При движении комбайна поперек Твердовского склона, — при этом он протянул руку в сторону обрыва, — основная масса зерна собирается на одной стороне решета первой очистки, а часть решета остается незагруженной. И вот что мы имеем, товарищи. Мы имеем потери зерна, которое не успевает просеиваться и уходит вместе с половой. Если комбайн идет на подъем, зерно с решета быстро скатывается на заднюю часть решета. Когда же агрегат движется по спуску, перегружается передняя часть решета.
Кустов пододвинулся ближе: вихрастый паренек в клетчатой ковбойке заинтересовал его.
Кто-то из ребят крикнул Перепелкину:
— Говори, говори!
— Что мы, посторонние люди? Мы все будущие механизаторы. И урожай нам дорог.
— Правильно! — выкрикнул Кузьма Ильич.
Он стоял уже в первом ряду, напротив Перепелкина, и глаза их встретились.
— Так вот, — с жаром продолжал Перепелкин, — я, товарищи, много думал, как бы устранить эти потери. Ведь мы учили основы механики. Вот и надо применить знания на деле. У меня есть, товарищи, чертеж приспособления, которое состоит из двух балансов и системы рычагов. Это приспособление автоматически переводит решето в горизонтальное положение при любых кренах комбайна. И никакой Твердовский склон нам будет не страшен.