Перепелкин побежал домой за готовальней. Дорогой он думал так:
«Чертеж я скопирую за полчаса. Эту книгу о грузинских комбайнерах никто, конечно, не читал. Посмотрим, что скажет Каляга, когда комбайнеры скажут ему: «Перепелкин всех нас переплюнул! Нашел способ без потерь комбайновать на уклоне». Вспомнит тогда предколхоза свои слова: «Хотеть мало. Надо еще мочь».
9. НАЧАЛО ДРУЖБЫ
Но вернемся к комбайнеру Кустову. Это он второй год держал и никому не отдавал красный вымпел на своем комбайне.
Кузьма Ильич Кустов достиг всего, о чем, казалось бы, мог мечтать человек: мастерства в своем деле, почета, славы и любви со стороны окружающих.
Хотя простоять от зари до зари на мостике комбайна не так-то легко, а штурвал весь день поворачивать — руки, ноги затекут. В страдную пору так работают комбайнеры. Только никто от этой работы еще не заболевал, а крепче становился. Так и с Кустовым было. Ему за пятьдесят, а дают сорок. Про него в Солнечной говорят: «Наш Кузьма, если комбайн станет, сам его потянет — силен». А силу эту ему работа дала. Всем она его наградила: и здоровьем, и почетом, и деньгами.
Успокоиться бы Кустову, почить на лаврах. Ан нет!
…Перед началом уборки у знатного комбайнера Кустова был обычно период, который можно сравнить с затишьем перед боем. Комбайн в полном порядке, вся команда степного корабля наготове. Горючее завезено — только была бы команда: «Заводи моторы!» Однако по состоянию хлебов можно поручиться, что команда эта будет дана не раньше, чем через два-три дня. Вот и отдыхать бы перед горячими днями страдной поры. Но Кустов использовал это время по-другому.
Рано, чуть свет, он отправлялся в рисовый совхоз и приезжал оттуда поздно вечером. Жена ахала и охала:
— Где же это ты, Кузьма, промок? Дождя будто в нашей округе нема.
— Рис, — отвечал Кустов, — воду любит.
Жена не понимала: зачем знатному комбайнеру рис, когда он по уборке пшеницы идет первым?
А выяснилось все позднее — в самый разгар страдной поры. Оказывается, ездил Кустов к рисоводам за наукой. Люди считали, что Кустов сам давно не учится, а только других учит. Из Сибири, с Украины, из Крыма и с Алтая ехали к нему за наукой. А вот поди ж ты, самому Кустову тоже науки не хватало.
Правда, комбайн Кустов изучил так, что ночью, без света умел снять и поставить любую деталь. Машину свою, как говорится, знал назубок: всегда может определить, чем она «заболела», и быстро ее исправить.
Многому научил Кустова опыт прожитых лет. Если он скажет: «Быть дождю», — не сомневайся, так оно и будет.
Нередко сам предколхоза Каляга спрашивал у Кустова совета.
Учились у него умению работать и молодые механизаторы. Но вот появились новые сложные машины, и не было дня, чтобы Кузьма Ильич не запнулся. Здесь и знания геометрии были нужны и уменье читать чертежи.
Эх, наука, наука! Легко она дается смолоду. А упустил время, принялся науку осваивать, когда уже седина в волосах, трудненько приходится. Вот почему знатный комбайнер Кустов всей душой потянулся к Коле Перепелкину. У Коли не только знания, но и выдумка, изобретательность. Вон какие чертежи сделал! Вон какое придумал! И уже на следующий день после памятной встречи Коля работал на комбайне помощником Кузьмы Ильича Кустова и не спускал глаз с льющегося в бункер потока пшеницы.
10. БАЛАШНИК РЕЖЕТ БЕЗ НОЖА
Помощник комбайнера — должность невеликая. Но помощник помощнику рознь. Есть у комбайнеров помощники, которых называют «пассажирами». Катаются они на комбайне, выполняют всякие подсобные работы.
У Коли было по-другому. Кустов видел, что Коля горит желанием взяться за штурвал, что все детали комбайна он рассматривает критически: а нельзя ли тут что-нибудь изменить, улучшить? — что работа для него — самое дорогое. И опытный комбайнер сделал все, чтобы подготовить своего молодого помощника к самостоятельной работе. Штурвала он ему пока что не давал, говорил, что так и комбайн сломать можно, но ответственные задания давал. Например, на остановке прицепить брезентовое полотно или заправить мотор горючим. Когда Коля выполнял эти поручения, Кустов стоял где-то поблизости, делал вид, что дал парню полную самостоятельность, а сам поглядывал в его сторону. И Коля старался изо всех сил.
— Кузьма Ильич, рация готова! — сказала, подбежав к комбайну, Оля, копнильщица.
Кустов торопливо зашагал к белому домику, возле которого на столе стояла рация. Но, видимо, сегодня в ней что-то было не в порядке. За добрую сотню метров Коля слышал, как, надрываясь, кричал Кузьма Ильич, разговаривая с механиком: