Из роты Кот получил любопытное сообщение: после бегства Короля за границу по этому каналу, по всей вероятности, как свидетельствовал ряд, хотя и слабых, признаков, поддерживалась прерванная после февральских событий связь с нелегальной агентурой, созданной американской разведкой в Чехословакии. Эти группы, формируемые в спешном порядке, одна за другой, с не меньшей быстротой, чем создавались, «выпархивали» за границу.
Был уже май, в лесах выше Хамр исчезли последние островки снега. Наступили теплые дни. А пограничникам, несущим караульную службу у болота, это принесло новые неприятности. Страшно изнуряли комары и мошкара. Напрасно пограничники закутывались в тряпки, натирались всевозможными мазями и жидкостями. Днем, в полдень, часто по вечерам, а порой и ночью над людьми висели тучи этих тварей. Пограничники уже были не в силах их проклинать, они даже перестали сопротивляться и только тихо стонали. Поначалу от этих мучений их ненависть к неизвестному проводнику только возрастала. Они были так ожесточены, что, попадись он им на мушку, прибили бы его без предупреждения. Но по прошествии нескольких дней напрасных ожиданий дозорные буквально отупели.
Король как бы следил за каждым их шагом: болото было безмолвным и пустынным. Вскоре произошел случай, который на время всех вывел из состояния оцепенения и равнодушия, однако это длилось до того момента, пока не выяснилось, что он не связан с Королем.
Буришка с пограничником Вироубалом во время дневного обхода услышали отчаянные крики о помощи. В трясине они обнаружили красивую восемнадцатилетнюю девушку с длинными волосами. Она по грудь провалилась в топь. Ее лицо было иссиня-багровым от бесчисленных укусов комаров. Это был просто несчастный случай: трое молодых людей, два парня и девушка, отправились в поисках романтики и диковинной жизни на Запад, где, считали они, никто ничего не делает, но имеет легковую автомашину. Они вышли в Ладах из автобуса и наугад направились в сторону границы. Ночь переждали в лесу и для перехода границы выбрали как раз то время, когда менялись наряды. Поскольку у начальника заставы не было достаточного количества людей, чтобы обеспечить непрерывное наблюдение на болоте, во время смены караулов болото оставалось на какие-то минуты без надзора. Когда девушка провалилась в болото и закричала, попутчики бросили ее. Они попытались на собственный страх и риск перейти границу в другом месте.
Буришка дал красную ракету, извещавшую о тревоге. Одного из беглецов задержали, другому удалось скрыться.
Задержанные парень и девушка подверглись на хамрской заставе длительному и всестороннему допросу. Начальник заставы искал хоть малейшую возможность для того, чтобы напасть на след, ведущий к Королю, но после долгих часов опроса молодых людей он отказался от этой затеи.
Это событие еще больше укрепило Кота в том, что несведущий человек через болото не пройдет.
Долгий предварительный опрос на хамрской заставе стал отныне уделом каждого задержанного на участке Хамры — Лады. Вскоре после того как увезли рыдающую девушку и ее перепуганного сообщника, Цыганек на лесной просеке у Юзефова хутора задержал ксендза. Не было никакого сомнения, что он шел к границе. На развилке просеки ксендз вынужден был остановиться, не зная, как идти дальше. Цыганек с Жачеком, скрытые низким ельником, наблюдали за ним с близкого расстояния. Пограничников душил смех, несмотря на то что служитель культа держал в руке пистолет. Слуга божий недоуменно повертелся из стороны в сторону, посмотрел на небо, как бы ожидая ответа оттуда, свыше. Его надежды оказались напрасными: путь, который он выбрал, вел его через густой лес в сторону от границы. Едва ксендз повернулся к ним спиной, Цыганек закричал так, что по лесу прокатилось эхо:
— Руки вверх! Бросай оружие!
Это приказание было лишним: пистолет сам выпал из рук перепуганного ксендза. Он нагнулся за ним, но Жачек мгновенно отбросил пистолет ударом ноги. В это время Цыганек рывком вывернул руки служителю культа и молниеносно надел на него наручники.
Цыганек был простым парнем из Моравского Словацка, а задержанный, хотя солдат еще не был полностью убежден в этом, — приходским священником. Но Цыганек, который уже третий год служил на границе, твердо знал, что человек с крестом — священник, а человек с пистолетом — диверсант. В те времена на баварской границе это было неписаной истиной. И в Цыганеке победил пограничник.