— Я хочу тебе кое-что рассказать, — сказал он.
— Ну?
— Витек боится. После случая с Марженкой. Ты начальник и должен знать, когда направлять его с дозорами. Чтобы ничего не случилось…
— Почему ты так думаешь?
— Это было у дома Йозефа. Мы были одни. Я приказал ему осмотреть сарай, а он отказался.
— Ладно, оставь его в покое. Я займусь им сам.
В полдень пограничники снова окунули Ярду Цетла в воду: обед опять был никудышным. Пограничники понесли маленького сопротивляющегося повара на мостик и бросили в ледяную воду Хамрского ручья. Повар побледнел от холода и злости и чуть не плакал. Над ним смеялись и грозили, что вечером ему снова устроят такую же экзекуцию, если еда не будет лучше. Мокрый как мышь Цетл бросился вверх, к заставе. Переодевшись, вошел в канцелярию.
— Я не позволю издеваться надо мной! — крикнул повар начальнику.
— А что я могу сделать? — ухмыльнулся Кот.
— Запретить им это…
— Это все равно, что приказать тебе приготовить хороший обед. Сумеешь ты это сделать?
Цетл опустил голову:
— Видимо, нет. Потому я и пришел, товарищ начальник. У меня есть сестра.
— У меня тоже. Ну и что же?
— Она могла бы готовить нам обеды. И у вас стало бы на одного мужчину больше.
Это было хитро задумано. Повар знал, как подействовать на Кота. Командир вскочил и заходил по комнате. Блеск черной тенью следовал за ним.
— Повариха… Мы не на ферме, — проворчал Кот. — Для такой женской специальности нам не выделено ни одной кроны, понимаешь?
— Я уже думал об этом… Если бы каждый из нас внес всего по пять крон… Я уж во всяком случае заслужил лучшее. Разве это военная служба — рядом с проклятым луком и возле плиты? Зачем тогда мне нужна форма?
Кот задумался.
— Я не могу отдать такой приказ, но вот что посоветую: соберите комсомольское собрание и обсудите вопрос о деньгах. Думаю, что все получится. Но если сестра будет готовить так, как ты… — Кот стал серьезным.
— Дело сделано! — Цетл запрыгал от радости и исчез.
Вечером план единодушно приняли и утвердили.
— Вот помешанный, — вздохнул Кот, когда на следующий день из окна своей канцелярии увидел, как тяжелая пятитонка чуть не сшибла безразличного ко всему, погруженного в свои мысли Земана.
— Кто это? — спросил командир роты Бурда, который был у Кота с рапортом.
— Это… Карел Земан. Смерть Рисовой сильно подействовала на него. Он готов перестрелять всех подозрительных. Разыскивает убийцу, чтобы сквитаться с ним.
Пробило двенадцать, и Коту страшно хотелось спать. Он обтер потное лицо и сказал усталым голосом:
— Мне нужны десять человек, и немедленно!
Бурда не ответил. Кот часто сидел перед ним такой вот утомленный и обессиленный. Все раздражало его. Он курил сигарету за сигаретой. Бурда хорошо понимал его состояние, но они не могли выделить Коту ни одного человека. Более того, и Бурда и Кот совершенно ясно понимали, что изнурительные месяцы постоянной боевой готовности, бесчисленных перестрелок и частых поимок нарушителей — это только начало большого и тяжелого сражения за неприкосновенность государственной границы. Западные шпионские центры подготовили новых агентов. Под Мюнхеном и во многих других местах созданы новые школы для подготовки агентов из эмигрантов.
Бурда слегка стукнул рукой по столу и кивнул:
— Я понимаю тебя, Вацлав, но…
Он пожал широкими плечами, немножко ссутулившимися от бремени, которое легло на них.
— Сколько уже недель люди мучаются под дождем и в грязи… днем и ночью. Живут как лесные звери, а какая от этого польза?
В голосе Кота слышалось раздражение.
— Я перестал даже им верить, — продолжал он. — Решил, что кто-то следит за моим графиком дозоров и передает об этом дальше — этому Королю. Все возможно. Теперь я за деревней определяю им маршрут. И что же? Опять ничего, черт подери!
— Ты же задержал сто восемьдесят нарушителей?!
— Я должен поймать того неизвестного, который прикончил Риса. Живого! Чтобы он заговорил! Мы перестали наблюдать за болотом.
Бурда быстро взглянул на него.
— Ну, что смотришь? Это как приманка, понимаешь? В нас бы опять вселить уверенность. Видишь, я говорю во множественном числе, ведь это не может сделать один. Но как быть, если не получится? Что, взорвать это проклятое болото? — И Кот беспомощно рассмеялся.