Еще через неделю оказалось, что Артур увлечен Наташей не меньше. Он признался ей в этом без какого-то страха и стеснения. Сказал, что мечтает познакомиться с ней в реальности, и пригласил в гости.
– Ой, это так неожиданно, – пробормотала Наташа, едва сдержав вопль радости. – Я подумаю.
– А чего думать, Натка? Кидай данные паспорта, я тебе билеты закажу.
– У меня работа, – напомнила она. Трудилась Наталья Караулова старшим лаборантом на лакокрасочном заводе.
– В пятницу вечером вылетишь, в воскресенье вернешься, в понедельник поскачешь на свой завод.
– Но мне еще до аэропорта ехать. Я в ста километрах от города живу.
– Ты говорила, – кивнул своей кудрявой головой Артур. – Но такси круглосуточно ходит, не так ли? Давай я тебе денег на него перечислю? У тебя карта к номеру привязана?
– И все же дай мне время на раздумье.
– Сколько? День-два?
– Неделю.
– Значит, на этой не увидимся? – разочарованно вздохнул Артур, но давить не стал.
Наташе потребовалось гораздо больше времени на то, чтобы решиться на поездку. И от денег Артура она отказалась. Его щедрость, легкость, внутренняя свобода ее немного пугали. С такими как он Натка близких отношений не имела. Встречалась с себе подобными, простыми ребятами. Первым ее парнем был сокурсник, вторым установщик пластиковых окон, третьим помощник стоматолога. С последним она жила полгода, но рассталась из-за непримиримых противоречий. Наташа считала, что они должны обеспечивать себя сами, а ее сожитель ждал помощи от родителей. Им же всего по двадцать два, пусть квартиру им снимают, продукты покупают, а уж на одежду и развлечения они сами себе заработают. Он без стеснения просил у своих предков деньги, а Наташка так не могла. Отец водитель, мама медсестра, есть брат младший. Откуда у семьи Карауловых лишнее?
После разрыва с помощником стоматолога Наташка вернулась в отчий дом. Сейчас ей уже исполнилось двадцать четыре, и она ни с кем не встречалась.
Самолет тем временем снизился. Натка прилипла к иллюминатору, чтобы не пропустить момент, когда шасси коснется полосы. Не знала, что изрядно тряхнет, когда это случится. Когда началось торможение, она откинулась на спинку и закрыла глаза. Страшно стало именно сейчас.
Послышались аплодисменты. Наташка тоже похлопала пилоту, а потом полезла за телефоном. Переведя его из авиарежима в обычный, набрала номер Артура. Тот трубку не взял.
Натка напряглась. Не слышит? Перевел на беззвучный? Или в машине оставил?
Все может быть. В том числе то, что Артур просто над ней посмеялся! Зазвал наивную дурочку в гости, а сам и не думал с ней встречаться? Сидит сейчас в своем клубе с друзьями и угорает над ней…
– С вами все в порядке? – обратилась к Натке сидящая рядом женщина. Ей было лет пятьдесят семь, и весь полет она проспала.
– Нормально.
– Лица на вас нет. Переволновались?
– Есть такое. Это мой первый полет.
– А мой – тысяча первый, наверное, – усмехнулась попутчица. – Мотаюсь из Сочи в Оренбург по нескольку раз в месяц. Сын там у меня. А с недавних пор и внук. Навещаю, помогаю. Больше некому.
– Переехать не думали?
– В Сочи у меня гостиница, которую на чужого человека не оставишь. Магазинчик при ней, кафе. Все деньги тут… – Она достала из сумочки влажную салфетку и протерла ею лицо. – А еще море, солнце, фрукты. Не хочу я на Урал. А сыну там нравится. Учился в Оренбурге, женился, остался.
Натка снова набрала Артура. Опять долгие гудки, но никакого ответа.
– Почему так долго не выпускают из салона? – спросила она у соседки.
– Кто-то важный прилетел или улетает. Он в приоритете. А мы посидим, подождем. – Женщина, довольно полная, повернулась к Наташке всем корпусом. – Меня Верой зовут.
– А по отчеству?
– Понимаю, что гожусь тебе в матери, но давай без него.
– Я Наташа.
– Очень приятно. Тебя встречают?
– Надеюсь. – И бросила короткий взгляд на безжизненный экран телефона.
Вера это заметила и успокаивающе похлопала попутчицу по руке.
– Если что, я тебя подвезу. За мной кум приедет.
– Это кто? Брат мужа? Или супруг сестры?
– Крестный моего сына. – Вера достала еще одну салфетку, протерла ею шею. – Приливы, будь они неладны, – пробормотала она. – Наследие давно наступившего климакса. Никак не пройдут. Тебе куда, Наташенька?