Джон взял извозчика, и вскоре они уже входили в ресторан «Арс». Облюбовав в дальнем углу столик, англичанин заказал обильный обед.
За второй бутылкой беседа стала оживленнее. Затрагивались самые разнообразные темы. Вообще-то, говорил больше Пищиков. Джон лишь изредка вставлял слово-другое, поддакивал, не забывая наполнить стакан быстро хмелевшего репортера.
— Я совершенно сбился с ног, — жаловался Пищиков. — Просто не в силах всюду поспеть. Не буду утруждать вас перечислением преступлений. Хочу лишь спросить: почему мы с вами становимся ежедневно свидетелями этого кошмара? Понимаю: вам, иностранцу, нелегко ответить на мой вопрос. Поэтому я отвечу на него сам. Виноваты в этом Советы. Они разогнали полицейский аппарат, сыскное отделение и оказались на бобах. Да-с, на бобах. Преступников ловить некому. Своих шерлоков холмсов товарищи большевики не имеют. И, попомните мое слово, иметь не будут. А в дела, в которых ничего не смыслят, вмешиваются. Вы, надеюсь, слышали об ограблении патриаршей ризницы?
Джон неопределенно пожал плечами, стараясь скрыть охватившее его волнение. Сейчас он должен услышать то, ради чего повел в ресторан этого отпетого прохвоста.
— Воры украли там огромные ценности, и бывший начальник сыскного отделения господин Маршалк схватил их за руку. Но не тут-то было. Гражданский комиссар Рогов приказал освободить их. Видите ли, в факте ареста мужичков, ремонтировавших собор, он усмотрел нарушение законности! Как вам это нравится? Человек, простите, собаку съел в сыскном деле, умница — и вдруг такая пощечина. И не я буду, если не отыграюсь на его недоброжелателях. Узнаю, из какой деревни реставраторы, и явлюсь к ним. Докопаюсь до самого корня. Вот конфуз-то комиссарам выйдет, когда в газете статью грохну. Мол, кто и почему покрывал грабителей? — И Пищиков пьяно захохотал.
Джон внимательно рассматривал этикетку на винной бутылке. Со стороны могло показаться, что его тяготит болтовня газетчика. На самом же деле он жадно ловил каждое слово собеседника, а в голове зрел план действий. Нет! Он не будет ждать разоблачительной статьи репортера. Он постарается найти реставраторов сам.
Проснувшись утром следующего дня с головной болью, Пищиков долго и мучительно думал над тем, с какой тайной мыслью этот иностранец угощал его дорогим обедом. Но так ничего и не мог понять.
Поиск продолжается
Вечером 14 февраля президиум Совета рабочих, солдатских и крестьянских депутатов Москвы и Московской губернии вторично обсуждал вопрос о мерах по розыску похищенных сокровищ. Принятое по докладу члена Совета Малиновского постановление было обстоятельнее первого, о котором рассказывал утром гражданский комиссар Рогов. Московский Совет поручил Емельяну Ярославскому составить обращение ко всем гражданам Российской Республики с призывом оказать содействие в розыске и возврате национальных сокровищ. Было обещано вознаграждение до одного миллиона рублей. Решили послать всем Советам и некоторым другим организациям радиотелеграмму с предложением повести активный розыск, а также обратиться через Народного комиссара иностранных дел ко всем странам с сообщением о краже драгоценностей и с просьбой содействовать обнаружению и задержанию преступников в пограничных пунктах.
В постановлении Московского Совета отразилась подлинная забота народной власти о сохранности исторических реликвий. В частности, комиссии по охране памятников искусства и древности поручалось рассмотреть вопрос о наложении временного ареста на имущество антикваров и перекупщиков, если будет признано его художественно-историческое значение, и подготовить проект решения Совета Народных Комиссаров о национализации таких ценностей. Одновременно президиум Моссовета был вынужден записать пункт о привлечении к судебной ответственности лиц, виновных в искажении истины и тенденциозном освещении факта совершения и расследования кражи в Кремле.
Утром следующего дня сотрудники уголовно-розыскной милиции пришли на работу ни свет ни заря. Настроение у всех было неважное. Еще бы! Казалось, накрепко «зацепились» за две партии жемчуга — и на тебе, сорвалось. Хорошо, если отыщется на Урале та неизвестная женщина с родинкой над верхней губой. А может, она вовсе и не с Урала?
Но не только это было причиной плохого настроения. Когда узнали, что в Петрограде задержан человек, продавший ювелиру сапфир в двенадцать каратов, обрадовались: напали-таки на верный след. Уж больно церковная примета была на том камне — внутри обозначался крест. Немедленно связались по телефону с питерцами. Те ответили: случай такой действительно был, но к краже из патриаршей ризницы отношения не имеет. Необычный камень много лет назад привезен в Россию из Индии и стал собственностью великой княгини. Поскольку она была неравнодушна к известному в то время актеру, сапфир оказался у него. Вскоре артист проигрался в карты и, чтобы покрыть долг, продал камень издателю одной петербургской газеты, который завещал его сыну. Тот не стал долго любоваться изумительным произведением природы, а предпочел получить за него сорок тысяч наличными.