«Упрямый, риск ведь немалый, Кесарев помоложе, проворнее, мог бы помочь, а он не хочет», — подумал Скляров, и когда Савчук закончил свой разговор с командующим, он сказал:
— Прежде чем буксировать мину, надо вынуть запал, чтобы обезвредить ее. — Не так ли?
— Разумеется.
— Кесареву это поручим.
Однако Савчук категорически возразил:
— Я сделаю это сам. Я ценю вашу заботу, но запал выну сам. Там есть одна сложность, я ее придумал, мне и дело с миной иметь.
— Смотрите, мое дело предложить, — угрюмо отозвался Скляров.
Уже давно над морем спустилась густая ночь. Ветер стих, и небо было чистым. Его бездонная чаша была усыпана звездами. Они светили холодным блеском. Казалось, что это бриллианты разбросаны на огромном куске бархата. Савчук стоял на палубе и курил. К нему подошел Скляров:
— Сигареты есть?
Савчук протянул ему пачку.
Скляров закурил.
— Мину будете разоружать?
— Непременно.
— Этого еще не хватало. Ведь до беды недалеко... И море вас измотало... — заметил Скляров.
— Пойду отдохну... — сказал Савчук.
Он спустился в каюту и устало присел: так разволновался, что не мог больше быть на людях.
Вскоре все стихло. Где-то на острове закричала чайка. Снова — тишина. Савчуку хотелось, чтобы скорее наступил рассвет. Не раздеваясь, он прилег на диван и забылся тяжелым сном.
Утром его разбудил Кесарев.
Савчук легко встал с дивана. В иллюминаторе сияло солнце, и он понял, что уже давно наступило утро. Быстро привел себя в порядок и вышел на палубу.
Корабли-спасатели встали на якоря неподалеку от «Бодрого», и, пока готовили к спуску водолазов, Савчук решил на катере сходить на островок, где ему предстояло осмотреть мину.
— Я всего на час, не больше, — сказал он Склярову. — Прошу отпустить со мной Грачева. Давно обещал ему показать этот остров.
Через несколько минут командирский катер отошел от борта корабля. Савчук стоял на палубе и задумчиво смотрел на остров. Черный пятак земли, та же зубчатая скала, у которой он бывал еще в годы войны, тот же глухой прибой волн. Казалось, со времен войны ничего на острове не изменилось, разве что камни еще больше почернели от штормов да студеных ветров, обросли мхом.
— Сколько лет я здесь не был... — прошептал Савчук. — Небось надпись на скале не сохранилась.
Катер пристал к замшелому валуну, издали похожему на огромную белугу с отрубленным хвостом. Савчук спрыгнул на землю, передохнул и только тогда позвал Грачева:
— Петя, давай сюда.
Савчук неторопливо подошел к серому валуну и остановился. На стороне, обращенной к морю, были выдолблены корявые буквы. Они тоже заросли мхом, и не все слова можно было разобрать:
«Лодка Грачева погибла... районе... Савчук...»
— Кто это написал? — спросил, подходя, Петр.
— Я, — отозвался Савчук. — Ножом я, понимаешь... — Голос у Савчука дрогнул. Он как-то неуклюже присел на край камня. — И ты садись. Тут я, Петька, помирал. Правая рука не слушалась, левой буквы долбил...
Грачев уже слышал от Серебрякова, что Савчука выловили из воды рыбаки, но не знал, что их судно у острова торпедировала немецкая подводная лодка. Рыбаки успели спустить шлюпку, и трое во главе с капитаном сели в нее. Савчука тоже взяли. Не знали они, что рядом остров, — ночью дело было, и поплыли по течению. Лишь на рассвете увидели остров. Поплыли обратно, да не повезло им: откуда ни возьмись — фашистские самолеты. Низко спустились над водой и открыли по шлюпке огонь из пулеметов.
— Меня в руку ранило, кое-как добрался до острова. А вскоре всплыла немецкая субмарина. Фашисты на резиновой лодке высадились на остров. Видимо, искали, нет ли здесь кого из экипажа советского корабля. Я притаился у валуна, в расщелине, за кустами можжевельника. Ну, думаю, если заметят, ударюсь головой о камень — и знай наших. Нет, не заметили меня. Взяли с собой рыбаков и убрались на лодку, а я тут еще три дня и три ночи кровью истекал... — Савчук умолк, как бы собираясь с мыслями, а Грачев нетерпеливо спросил:
— А дальше, что было дальше?
— На четвертые сутки я совсем обессилел.. Не знаю, как хватило силенок доползти до воды. Жажда мучила, понимаешь... Боли уже не чувствовал, какой-то дурман в голове. Очнулся на катере. Оказывается, мимо острова проходил наш корабль и сигнальщики заметили меня. Потом — госпиталь.
Долго молчали, каждый думал о своем. Наконец Грачев спросил:
— Куда мину отбуксируем?
— А вот туда, на песок. — И Савчук кивнул головой в сторону валуна.