– Прости, я все уберу. Я просто… Я понимаю, что ты в отчаянии. Просто хотел сказать, что… я сам в отчаянии.
Джим и Джек изучили каждый сантиметр плана квартиры. Там не было ни одной возможности где-то спрятаться. Джек посмотрел на отца, потом на остатки чашки у себя за спиной и тихо сказал:
– Ему помогли. Что-то мы с тобой упустили.
Джим пробежал глазами протоколы допроса.
– Мы делаем все, что от нас зависит, сынок.
Гораздо проще говорить о работе, когда не находишь слов для всего остального, но в данном случае речь шла не только о работе, но и о жизни вообще. Джек думал про мост с того самого момента, как узнал о происшествии с заложниками, – даже в самые спокойные ночи ему по-прежнему снилось, что человек не прыгнул с моста, что его удалось спасти. Джим тоже непрерывно думал про мост, а в худшие моменты ему снилось, что с моста прыгает Джек.
– Одно из двух: либо лжет один из свидетелей, либо все. Один из них знает, где скрывается преступник, – механически повторял Джек, обращаясь к самому себе.
Джим покосился на столешницу, по которой барабанили пальцы Джека, – мать Джека тоже так делала после бессонной ночи в больнице или тюрьме. Прошло слишком много лет, и отец уже не мог спросить у сына, как тот себя чувствует, – слишком много, чтобы сын смог это объяснить. Слишком многое их разделяет, и, похоже, это навсегда.
Но когда Джим поднялся – в сопровождении полной симфонии вздохов и стонов, характерной для пожилого мужчины, – чтобы вытереть стену и собрать осколки, Джек проворно вскочил и отправился на кухню. Он вернулся с двумя чистыми чашками. Не то чтобы Джек начал пить кофе – просто он понимал, что сейчас отцу не хочется пить кофе в одиночку.
– Прости, что я вмешался, сынок, – тихо проговорил Джим.
– Ничего страшного, папа, – ответил Джек.
Оба говорили вовсе не то, что думали. Но мы лжем тому, кого любим. Отец и сын снова склонились над клавиатурами и продолжили переписывать рапорты и изучать их снова и снова, ища зацепку.
Да, все верно. Свидетели не сказали правду. Во всяком случае, всю правду. По крайней мере, не все свидетели.
Глава 15
ДОПРОС СВИДЕТЕЛЯ
Дата: 30 декабря
Имя свидетеля: Лондон
Джек: Вам наверняка будет удобнее, если вы пересядете с пола на стул.
Лондон: Вы что, слепой? Не видите, у меня зарядка до стула не дотягивается.
Джек: А стул, конечно, подвинуть нельзя.
Лондон: Что?
Джек: Да так, ничего.
Лондон: У вас здесь связь фиговая. Вообще не ловится.
Джек: Попрошу вас выключить телефон, я должен задать несколько вопросов.
Лондон: Да ладно, я что, мешаю? Задавайте свои вопросы. А вы типа правда коп? Че-та вы слишком молодо выглядите.
Джек: Вас зовут Лондон – это соответствует действительности?
Лондон: «Соответствует действительности». Вы выражаетесь, прям как в театре. Можно попроще.
Джек: Буду признателен, если вы отнесетесь к моим вопросам серьезно. Вас зовут Л-о-н-д-о-н?
Лондон: Ну да!
Джек: Необычное имя. Точнее, довольно необычное. Но интересное. Откуда вы родом?
Лондон: Из Англии.
Джек: Да, я понял. Я про то, что, может, был какой-то особенный повод.
Лондон: Родители так назвали, вот и весь повод. Вы что, курили?
Джек: Знаете что? Давайте по делу.
Лондон: Да ладно, проехали, не обижайтесь.
Джек: Я не обижаюсь.
Лондон: Не обиделся он, ага.
Джек: Давайте сосредоточимся на вопросах. Вы работаете в банке, я правильно понял? Вы сидели на кассе, когда злоумышленник вошел в банк?
Лондон: Злоумышленник?
Джек: Хорошо, скажем так: грабитель.
Лондон: Да, это «соответствует действительности».
Джек: Необязательно вот так вот делать пальцами в воздухе.
Лондон: Это я так показываю закавычки. Вы ведь, это самое, все записываете. Так вот, я просто хочу, чтобы вы мои слова закавычили. Пусть те, кто будет это читать, понимают, что я говорю с иронией. А то подумают, что я совсем того!
Джек: Это называется «кавычки».
Лондон: Да? У вас здесь эхо?
Джек: Я просто сказал, как это правильно называется.
Лондон: Как это правильно называется!
Джек: Я так не говорил.
Лондон: Не говорил!
Джек: Попрошу вас серьезно отнестись к моим вопросам. Расскажите подробнее об ограблении.