Ладони, сжимавшие бедра, переместились на талию, тяня женщину за собой. Алиса безвольно опустилась на грудь Осоргина, устало уткнувшись носом ему в шею. Приятная тяжесть мужской руки на спине... Он обнял ее, прижимая к себе. Пара движений, и Алиса громко простонала в его ухо, почувствовав, как жар прокатился по всему телу, доходя до сознания, заслоняя его, вспыхивая яркой искрой где-то глубоко внутри, а после оставляя мерзнуть возле тлеющих головешек. Тихая дрожь, пробежавшая по коже. Сергей Владимирович погладил ее по волосам. Так, как она к тому привыкла...
- Тише, тише... - прошептал, сжимая в своих объятиях ее хрупкое тело, чувствуя усталое дыхание на своей шее, касаясь губами ее виска...
Громкие споры десятка птичьих голосов. Звуки стрекотания зеленого насекомого где-то в зарослях... Шелест колышущейся травы. Прохладный ветер, заставляющий зябко подрагивать кроны деревьев... Сергей Владимирович смотрел в их редкий покров. Красивые просветы неба... Оно было безоблачным, пронзительным... Невероятно пронзительным... Хотя, может, таким оно казалось только через призму его восприятия. Тихо лежащая на груди головка с копной каштановых волос... Алиса не двигалась. Просто лежала, и один бог знал, о чем могли быть ее мысли в тот момент. Осоргин задумчиво смотрел вверх, медленно проводя пальцами по обнаженной спине.
«Что ж... По крайней мере, она научилась хорошо отвлекаться...»
У соблазна рыжие локоны
Вечер. Длинные тени, ложащиеся на тротуар, похожи на крылья ночных птиц... Голубое небо, медленно поглощаемое лиловыми отблесками заката. Сгущающиеся сумерки, впрочем, еще не настолько завладевшие окружающим душным пространством, чтобы появилась надобность зажечь фонари или хотя бы свечу. Приходящая темнота дарит покой. Покой и забвение всех дневных забот. Уходит суета, беспорядочные мысли не тревожат утомленное сознание. Воздух пропитывается ночной свежестью и влагой.
Молодой мужчина, сидя за письменным столом возле окна, с напряженным лицом внимательно вчитывался в написанные мелким острым почерком строки. Около десятка листов, которые он держал в руках, могли бы вызвать ужас у любого ленивого школяра. Да и сам он теперь чувствовал себя так, будто на несколько часов вернулся во времена студенческой юности. Можно бесконечно переписывать, придумывать или разрабатывать что-либо. Но заучивать... Отвратительно. Впрочем, в том действительно была большая необходимость. Если с утра эту речь придется произносить на заседании, и от нее зависит возможное повышение... Постараться можно было. Тем более, что весь этот объем мужчина планировал осилить всего за несколько часов. Ошибки допустить было нельзя. Так что, лишний раз пробегая глазами текст, он понимал, что завтра жалеть о бессонной ночи не придется.
Тихий скрип двери... Впрочем, даже этот едва слышный шорох не отвлек сидящего человека от его занятия. Тем более, что гадать о личности вошедшего не пришлось. Красивые женские руки опустились на его плечи, слегка надавив. Теплое дыхание, коснувшееся шеи. Запах лаванды... И тихий, глубокий голос, прошептавший в самое ухо:
- Сергей...
Мужчина, не отрываясь от бумаг, задумчиво произнес:
- Здравствуй, Ирэн...
Тихий женский смех. Она провела пальцами по его плечу, обходя кругом.
- Трудишься? Господи, отчего я не удивлена...
- Прости, завтра заседание. С утра пришлось писать речь, а теперь необходимо все запомнить. Не понимаю, почему так сложно было сообщить об этом на пару дней раньше...
Он устало потер виски, на секунду зажмурившись, а затем, вздохнув, снова погрузился в чтение. Тихий шелест юбок. Длинные пальцы отодвинули пожелтевшие листы, и чиновник почувствовал, как на колени опустилась приятная тяжесть женского тела. Зеленые, словно бокал абсента, глаза... Обжигающий, дерзкий взгляд... Прядь рыжих волнистых волос упала ему на грудь.
- В таком случае, тебе просто необходимо отвлечься. Нельзя посвящать этой скуке весь день.
Он поднял на нее глаза, посмотрев из-за голубоватых стекол пенсне. Недовольно...
- Послушай, я действительно не шучу, - он раздраженно убрал ее руки со своих плеч, - Это очень важно.
- Я все понимаю... - тихий завораживающий голос, близкий к шепоту. - И я так же серьезно говорю: тебе нужно отдохнуть. Видел бы ты себя со стороны... - она наморщила носик, - Когда ты успел испортить зрение? По-моему, человеку, которому едва ли за тридцать, не нужны очки. Не превращайся в старика! -казалось, его недовольство молодую особу лишь веселило. В следующий момент ее рука легко скользнула возле его лица, быстро снимая очки, а затем она, немного повертев вещицу перед собой, нацепила их на свой очаровательный носик.