- Боже, как ты в них что-то видишь?! - она заливисто засмеялась, уворачиваясь от попытки мужчины забрать пенсне, откидывая рыжую головку назад. - Ну скажи же, что мне идет! Скажи!
- Очень. Только дай мне спокойно закончить работу.
Мягкие губы коснулись его щеки, а затем и шеи...
- Знаешь, у меня в детстве жил еж, - пальцы, расстегивающие рубашку. - Один в один похож на тебя. Тоже все время что-то тащил в ящик с деловитым видом, - сводящий с ума запах пушистых волос... - Не любил, когда его трогали... И еще громко фыркал! - Ирэн, чуть отстранившись, показала, как фырчит еж. - Мне кажется, вы бы подружились.
Он улыбнулся. Ну что с ней было делать? Жалкие попытки протеста ни к чему бы не привели... Она все равно всегда добивалась своего, и едва ли ему приходилось потом об этом жалеть. В зеленом омуте этих глаз можно было тонуть бесконечно... Удивительное, невероятное существо. Рыжая, не знающая ни в чем границ, ведьма. В Средневековье она бы давно уже сгорела на костре. Да и теперь вызывала в обществе невероятное волнение, неодобрение, восхищение... К ней нельзя было остаться равнодушным. Сергей Владимирович до сих пор не понимал, как эта женщина смогла так быстро войти в его размеренную жизнь, совершенно перевернув ее своим появлением с ног на голову. Он любил в ней все: тихий, мелодичный голос, копну рыжих непослушных волос, обрамлявших ее аккуратное личико, будто необузданное дикое пламя, звонкий смех, взбалмошность и некую бесцеремонность... Ей можно было простить даже это. Появляясь в его доме темными вечерами, Ирэн могла смешать все планы, заполняя собой весь его спокойный мир, осуществляя свои желания любыми доступными ей способами. Он не мог понять, как случилось то, что они вообще встретились. Как случилось, что она приходила в его дом, оставаясь с ним до утра... Она жила одним днем, беря себе все, что было только возможно. Ставя перед собой цели, с удовольствием и азартом претворяя в жизнь свои желания. Может, так она обратила внимание и на молодого, вполне привлекательного чиновника. Очередной интерес или нечто большее... Он и сам того не знал.
Ирэн была молодой вдовой. Прожив с ней в браке всего два года, ее муж скоропостижно скончался, оставив жене все свое состояние, а также титул княгини. Никто не мог предположить, откуда она появилась и чем занималась до появления в свете. И когда Сергей Владимирович видел перед собой эти лукавые зеленые глаза, чувствуя, как она вдавливает его в шелк простыней, то почему-то совершенно не хотел знать, кем она была до встречи с ним. И отчего ее супруг так скоро отошел в мир иной...
Он был представлен ей на одном из балов. Княгиня, не танцевавшая, одетая в черное платье, подчеркивавшее скорее не траур, а элегантность вкуса, вела себя, как и положено скорбящей супруге. Только глаза... Задорный, живой взгляд выдавал отсутствие и толики печали. Тогда это удивило его. И заинтересовало... Впрочем, зная князя, он вполне понимал причину ее веселья. Гораздо более занимательной была игра, которую молодая вдова вела просто превосходно. А вскоре Сергей Осоргин понял, что ее интерес, направленный на его скромную персону, стал слишком уж очевидным... Иногда ловя на себе взгляд, который княгиня тут же отводила, стоило только посмотреть на нее, видя ее милую улыбку, чувствуя мимолетное прикосновение, когда она приветствовала его... Знакомые и невероятно простые женские уловки действовали безотказно. Но наиболее удивительным и привлекательным было то, что Ирэн своими манерами, своим внешним видом совершеннейшим образом контрастировала с привычными взгляду дамами светского круга. Даже цвет ее волос словно бы бросал вызов. Рыжие локоны, уложенные в замысловатую прическу, создавали невероятное сочетание с зеленью глаз...
Она околдовывала, привораживала... Во всяком случае, только этим Сергей Владимирович мог бы объяснить то, что однажды, проснувшись утром в своей постели, обнаружил мирно спавшую в его объятиях княгиню. Безумие, которое захватило три года их жизни... Возвращаясь домой из министерства и заходя в свой кабинет, Осоргин зачастую не видел, но чувствовал, как в его руках совершенно неожиданно оказывалась стройная женская фигура и страстное, полное жизни существо прижималось к нему, шепча невразумительные, обжигающие слова, увлекая за собой...