Среди военных учреждений страны Силы самообороны были нерешительными и осторожными первопроходцами. Тщательно сдерживая и переосмысливая потенциал насильственных действий от имени японского государства, они нащупали пути преобразований, которые позднее стали намечаться и в военных организациях других стран мира, – это явление оказалось настолько значимым, что военные социологи охарактеризовали такой новый тип вооруженных сил термином «постмодернистский» [Moskos et al. 2000]. С самого начала на Силы самообороны возлагались задачи, которые другие армии, прежде всего вооруженные силы США, добавили к списку своих функций лишь недавно, в том числе общественные работы, помощь при стихийных бедствиях и поддержание мира. Энтони Дзинни, отставной генерал Корпуса морской пехоты США и бывший главнокомандующий Центрального командования Соединенных Штатов, уверен, что «настоящая военная служба», характерная для войн ХХ века, подходит к концу. Дзинни изложил свое видение будущего вооруженных сил США и, предположительно, вооруженных сил других постиндустриальных демократических стран, к числу которых относится и Япония:
Мы игнорируем настоящие боевые требования наших дней… Мы хотим найти настоящего демона-противника – смесь Гитлера, Тодзио и Муссолини, – чтобы прийти в его столицу и раздавить его там. Безоговорочная капитуляция. Затем мы реализуем план Маршалла, примем под опеку многострадальных побежденных и поможем им войти в сообщество наций… Но этого не произойдет… мы должны действовать в рамках гуманитарных операций, ликвидировать последствия, поддерживать мир и принуждать к миру. В какой-то момент нам придется реагировать на экологическую катастрофу. Правда состоит в том, что сам военный конфликт изменился, и мы не хотели это признавать… Непривычные ранее миссии по отражению транснациональных угроз или восстановлению наций сегодня уже в порядке вещей, но мы все еще к ним не адаптировались [Urquhart 2004: 32][6].
Далее я исследую, как Силы самообороны интерпретируют смысл этих «непривычных миссий», которые Дзинни считает будущим вооруженных сил. Однако шаги Сил самообороны в направлении нового типа военной организации не обеспечили плавного перехода к различным модусам гендерного аспекта армии, сбалансированным отношениям с гражданским обществом или даже преодоления проблем в восприятии собственного прошлого. На самом деле, несмотря на то что все больше военных образований обретают характеристики и новые задачи, аналогичные характеристикам и задачам Сил самообороны Японии, служащие ССЯ часто ощущают свое несоответствие тому, какими, по их мнению, должны быть настоящие, нормальные вооруженные силы.
6
Как будто в подтверждение позиции Дзинни, звучат результаты военного исследования усилий по ликвидации последствий урагана Катрина в 2005 году, когда вооруженные силы США обсуждали необходимость введения специальной подготовки и экипировки для такого рода деятельности, чтобы эффективно и оперативно откликаться на природные катастрофы, включая крупные ураганы, наводнения или землетрясения (Eric Schmitt and Thorn Shankar. Military may propose an active-duty force for relief efforts // Нью-Йорк таймс. 2005, 11 октября).