Теперь нам доступны министерские архивы, и мы видим, что прав оказался Лесков, а видные ученые 90-годов ошибались. Никакого «прогрессирующего иссушения» не было.
В декабре 1953 года состоялось всесоюзное совещание по засухам и суховеям. В нем приняли участие геофизики, агрофизики, климатологи, географы. По материалам этого совещания Академией наук СССР в 1957 году издан сборник «Суховеи, их происхождение и борьба с ними». В нем много интересных данных о распространении и повторяемости засух. Известен сбор хлебов в европейской России за каждый год, начиная с 1801-го; вычислены нормы урожая с учетом прогресса агротехники; составлена диаграмма отклонений от нормы в результате метеорологических условий. И как же мечется кривая отклонений, то взлетая на высокие зубцы, то низвергаясь в глубокие провалы. В иные годы природа одаряла земледельцев щедро, в другие оказывалась скуповатой. Засуха 1891 года была действительно тяжелой: сбор хлебов составлял 73 процента нормального урожая (в целом по всей Европейской России). Но это не какая-либо небывалая и исключительная засуха, а самая обычная, какие случались во множестве. Наиболее тяжелой в XIX веке была описанная Лесковым засуха 1840 года, в тот год собрано хлеба всего 54 процента от нормы.
Прав Лесков и в отношении давних бедствий, отмеченных историей и запечатленных в летописях.
Докучаев — великий создатель науки о почве, и за это он заслуживает памятника на самом почетном месте Москвы. Но он не знал русской истории. Во-вторых, не все написанное Докучаевым в продолжение всей жизни одинаково ценно. Наиболее плодотворен период до 1890 года. Позже ученый заболевает тяжелым психическим расстройством, неизлечимым при тогдашней медицине, и хотя в светлые промежутки много пишет и много читает лекций, но высказываемые им мысли не всегда обладают логической стройностью. Ему, например, ничего не стоило, игнорируя тысячелетнее существование государства русских, сказать, что двести лет назад вся лесная зона была якобы населена финнами.
Пользоваться историческими данными для изучения климата начал профессор Московского университета М. А. Боголепов (1875–1933), по специальности климатолог и географ. Его первое исследование «О колебаниях климата в историческую эпоху» было напечатано еще в 1907 году, но осталось незамеченным широкими слоями общества, потому что после русско-японской войны и первой революции русское общество интересовалось другими вопросами.
В наши дни аналогичную работу ведет украинский климатолог И. Е. Бучинский. По его подсчетам, за период с 850 до 1800 года отмечено 74 засухи и 99 голодовок. Однако этот перечень не полон. История — наука трудоемкая. Одному человеку не под силу охватить все обилие даже опубликованных источников, не говоря об архивных. Но и за то, что успел сделать ученый, надо сказать ему спасибо.
К сожалению, научные книги выходят малыми тиражами и не в состоянии стереть суеверий 90-х годов, закрепленных в сознании людей произведениями художественной литературы, известными всему образованному обществу.
В далеком прошлом капризы погоды приносили нашему народу тяжкие бедствия. В неурожайные годы цена на хлеб повышалась в сто-двести раз против обычной: богачи выживали, беднота вымирала.
В Летописном своде 1518 года (Уваровская летопись) под 1422 годом читаем такую запись: «Глад бысть велик по всей земли Русской и Новгородской, и мнози людие помроша з голоду, а инии из Руси в Литовское выидоша, инии же на путех з глада и з студени изомроша, бе бо и зима студена. Инии же мертвые скоты ядяху, и кони, и псы, и кошки, и люди людей ядоша. А в Новегороде мертвых з голоду три скудельницы наметаша».
Много умерших: три кладбища наметали. Но бывало хуже. В 1230 году «в Новегороде от гладу мор бысть велик, яко не мощи и погребати их…»; «…уже бо бяше при кончине град» (Летописный свод 1518 года и Никаноровская летопись). В 1601–1603 годах «Глад бысть по всей земли Рустей… и многое безсчисленное множество от того гладу изомроша людей, ядуще же тогда мнози псину и мертвечину и иную скаредину, ея же писати нельзя… и толико множество помроша людей, елико и погребати их не успеваху» (приложение к Никаноровской летописи).
Так летописные сведения дают возможность оценивать размеры древних бедствий двумя баллами: успевали хоронить — много осталось живых, не успевали — мало живых.