- Не беспокойтесь, такие как он, меня не привлекают, - перебила я, не дрогнув мышцей лица, - Хиляки, сопляки, брюнеты, уроды, не высокого роста - это не по мой части.
Дайлона самоуважение опустилось ниже плинтуса. И ему показалось, как что-то тяжелое упало ему прямо на голову.
- Я проехала с ним ни метр, и ни услышала с его уст ничего путного, кроме что басен, про его лошадь.
На голову Дайлона упал еще один камень.
- Меня обрадовало лишь то, что он едет к своей девушке, Виоли Лавили. И, наконец-то, заткнулся.
Вместо того, чтобы на меня выскалиться, что я оскорбила ее возлюбленного, на ее лице прорисовалась луна-улыбка, и:
- Ха-ха! Приятно с тобой познакомится, - махнула кистью руки мне
- Мне тоже, - наигранно скромно улыбнулась
Дайлон был в шоке.
- Обожаю всех тех, кто ненавидит Дайлона, - заявила Виоли, тем самым объясняя, что избавляется от соперниц, которые рассчитывают на свадебный венец вместе с Дайлоном.
- Разрешите тогда мне стать вашей подругой. Хочу с кем-то другим поговорить, - попросилась я в подруги.
- Стоп! Вы что, уже стали подругами? - между нами появился Дайлон, закричал.
- А что тянуть? - удивилась Виоли, - Заводить друзей никогда не поздно.
- Особенно, когда их почти у тебя никогда не было, - добавила я.
- Да о чем я? Не о том сейчас дело. Не по дружбу мы сюда сейчас приехали, а по делу, - проговорился в крике Дайлон.
- По делу? Значит, не ко мне? - обиделась Виоли.
- Нет, нет. Что ты? - быстро себя исправил, - Конечно, к тебе. Я хотел сказать, что еду в Гелиас по делу. А сюда заехал, к тебе, чтобы пригласить поехать вместе со мнооой, - заманивая, - Я ведь раннее никуда тебя с собой не брал.
- Хочу! - закричала довольная Виоли, не ища в этом ни какого подлога, - Но, об этом же нужно рассказать маме, папе, сестрам, брату. Они будут ужасно беспокоиться, если я исчезну просто так, их не предупредив.
Я вспомнила свое былое время, когда убежала тайком от любимого своего отца с родного дома, ничего ему не объясняя, в месть за то, что он прогнал с дома Микиэля, и отправилась на его поиски вместе с Квенсентом, совершенно не подозревая, что домой уже никогда не вернусь, и не увижу своего самого родного человека в мире, отца. ... Ха! ...Ха-ха-ха! Но, это далеко не смех моего счастья, а скорее всего, маскировка горьких слез. Бесконечные года моей жизни совершенно меня не пожалели. После того, как я надела бранометр, я жестоким образом потеряла все свои воспоминания, включая о своей семье, дорогом отце. Но, со временем, благодаря Квенсенту, мои воспоминания стали понемногу возвращаться. И узнала, что за день до моей смерти, как Айрон меня укусил, выпив с шеи всю кровь, я написала отцу очень трогательное и теплое письмо, что на еще немного задержусь в Гелиусе, что очень люблю отца, и что скоро-скоро буду дома вместе с Квенсентом. Но, этого не случилось. Ни, Квенсент, ни, я, так и не вернулись домой. В любимую Лаурентиду. Но, думаю, мой отец все же верил моим словам на протяжении еще долгих лет. А вот в данный момент подумала, сколько лет прошло, и он ведь-то умер давно. Его могильная плита или крест, установлены не знакомым для меня человеком, который его хоронил, давно разрушилась, могила развеялась, и я больше никогда не найду места его захоронения. Даже если очень сильно этого пожелаю. Но, как не странно, не хочу. И возвращаться на родину, Лаурентиду, тоже. Кажется, я полюбила Гелиус уже сильнее, нежели Лаурентиду - мою колыбель детства. И не интересно, кто сейчас ею правит, какой король, и существует ли улица, хотя бы номер дома, в котором я прежде жила. Ничего не хочу. Потому, что если захочу, то не смогу жить в ней, ходить по ее дорогах, воспоминать былое, без Квенсента. Потому, что Квенсент и Лаурентида - неотрывно связаны между собой. Они целое, как одно сердце в одного человека. В моем случае, в меня.
- Хорошо. Сколько на то тебе понадобиться времени? Часа хватит? Мы спешим, - поторапливал Дайлон.
- Ты смеешься, Дайлон? Разве ты не знаешь моих родителей? Они не отпустят меня без прощального застолья, обычая посидеть на дорожку для счастья и удачи в пути. Немфея, слази! Сейчас пойдем вкусняшку лопать.
- Она не будет есть. Она ни ест и ни пьет, - сказал Дайлон.
- Я ем лишь это, - спрыгнула с телеги и сорвала с рядом находящегося дерева первый попавший листик. Засунула в рот и прожевала.
- Ты что корова?! - удивилась Виоли.
- Нет. Особая вегетарианка. Я на индивидуальной диете. Кроме этого, больше ничего не ем.
- Ааа, кажется, слышала, о подобных вещах. Сидят, то, на капусте, то, на моркови, то, на кашах, но, на листьях с деревьев, - в затруднение задумалась, что дальше сказать, скосила голову на бок, - И что, помогает?