Камера сместилась, показав мрачного мужчину с обвислыми щеками, в темно-синем хорошо отглаженном костюме.
– Иван Иванович, – прощебетала дикторша, – что вы можете сообщить нашим зрителям по поводу этой аварии? Каковы ее причины? Когда будет восстановлено движение?
Представитель метрополитена нервно сглотнул, покосился на дикторшу и проговорил голосом старательного ученика, отвечающего хорошо выученный урок:
– По моим данным, авария уже устранена, движение будет восстановлено в ближайшее время. Жертв нет.
– А какова судьба пассажиров того поезда, который застрял на перегоне?
– По моим данным, – с той же заученной интонацией ответил сотрудник метрополитена, – пассажиры этого поезда в ближайшее время будут доставлены на станцию «Технологический институт». Среди них тоже жертв нет.
– Спасибо, Иван Иванович! – пропела дикторша жизнерадостным пионерским голосом. – А теперь – новости из зоопарка! В семье жирафов снова прибавление!
Официантка с сожалением закончила волнующий разговор и подошла к посетительнице.
Неожиданно у Кати возникло то неприятное чувство, которое бывает, когда кто-то смотрит тебе в затылок.
Она обернулась.
За спиной у нее было окно кафе, и за этим окном стоял очень странный человек. Он был весь какой-то потертый, помятый, обвислые, как у бульдога, щеки покрывала трехдневная щетина. Но не это было самым неприятным в его внешности. Глаза незнакомца смотрели в разные стороны и даже с разным выражением, как будто это были два независимых и враждебных друг другу существа. Один глаз странного человека глядел на припаркованные неподалеку машины, а второй с неприязненным любопытством наблюдал за Катериной.
Заметив, что она повернулась, незнакомец криво усмехнулся и неторопливо отошел от окна.
– Будем что-нибудь заказывать? – прервала официантка Катины наблюдения.
– Будем, – Катерина решительно потянулась к меню. – Пирожные у вас какие есть?
– Вам с кремом или диетические? – осведомилась официантка.
– А диетические – это как?
– Диетические – это диетические. На фруктозе и без крема.
Катя тяжело вздохнула. Диетические пирожные – это то же самое, что безалкогольная водка. Она решила, что подруги ничего не узнают, и заказала «наполеон».
Катерина не стремилась похудеть. Она искренне считала, что хорошего человека должно быть много, и не сомневалась, что большинство мужчин предпочитает полных женщин. Но вредные подруги постоянно пилили ее и призывали к здоровому образу жизни. Но как же тогда снимать стресс? Этого Катя решительно не понимала.
Через полчаса, когда она допила маленькую чашечку кофе и прикончила третье пирожное (или, кажется, четвертое), на душе у нее стало гораздо легче. Все сегодняшние неприятности отступили и забылись. Жизнь снова была прекрасна и удивительна. Катерина расплатилась, поднялась из-за столика и уверенной походкой направилась к дверям.
– Женщина! – окликнула ее официантка. – Вы свой чемоданчик забыли!
Катя помрачнела: она действительно напрочь забыла об этом чертовом чемоданчике.
С тяжелым вздохом она вернулась за кейсом и наконец покинула гостеприимное кафе.
Выйдя на улицу, она первым делом увидела того потертого мужчину, который заглядывал в окно.
Он стоял перед витриной соседнего обувного магазина, засунув руки в карманы едва ли не траченного молью плаща, и делал вид, что изучает женские босоножки со стразами.
«Наверняка маньяк, – опасливо подумала Катерина. – Вылитый Чикатило! И явно меня поджидает!»
Тут ее взгляд упал на уличные часы, и она охнула: за кофе с пирожными она совсем забыла о Жанне и выставке!
Маньяк тут же вылетел у нее из головы: рассерженная Жанна страшнее любого Чикатило, а в том, что она накалена до предела, можно не сомневаться.
В это время на Каменноостровском показалась маршрутка. Катя радостно взвизгнула, замахала руками и бросилась ей наперерез. Боковым зрением она заметила какое-то движение справа по курсу, но не обратила на него внимания. Только подбегая к затормозившей маршрутке, она увидела, что потертый тип бросил свое увлекательное занятие и устремился в том же направлении, что она – то ли пытаясь остановить Катерину, то ли рассчитывая сесть в ту же маршрутку. Траектории Кати и незнакомца пересеклись.
Катерина попыталась притормозить, но она набрала слишком большую скорость, да и ее избыточный вес сыграл свою роль. Короче, она налетела на мужчину и отбросила его с дороги, как скорый поезд отбрасывает пушинку. Незнакомец отлетел в сторону и забормотал что-то нечленораздельное. Катя не стала прислушиваться, она нырнула в маршрутку и захлопнула за собой дверь.
– Поезжайте скорее! – кинула она водителю, протягивая ему деньги. – Этот тип меня преследует!
– Конэчно, дорогая! – с сильным кавказским акцентом отозвался водитель, срывая машину с места. – Только я его очэнь понимаю: такая красивая жэнщина – и одна!
«Точно, худеть надо! – с грустью подумала Катерина, – А то мне скоро водители маршруток и ларечники проходу давать не будут!»
Маршрутка переехала мост, миновала Летний сад, Инженерный замок, свернула направо.
– Остановитесь на следующем светофоре! – попросила Катерина.
– Конэчно, дорогая! – водитель притормозил и бросил ей вслед: – Тэлефон дай!
– Разбежался! – беззлобно отозвалась Катя и устремилась к цели.
Известное арт-кафе «У бездомной кошки» располагалось в большом сводчатом подвале в самом что ни на есть историческом центре города – в двух шагах от Большого зала Филармонии, рядом с Русским музеем и тремя театрами. По причине такого удачного расположения выставки и вечера, проходившие в этом подвальчике, пользовались большой популярностью среди художественной интеллигенции.
Обычно перед входом толпились какие-то творческие личности, легко опознаваемые по кудлатым бородам и художественному беспорядку в одежде. Но сейчас на ступеньках подвальчика было совершенно пусто, если не считать той самой бездомной кошки, которая дала имя этому популярному заведению. Да и эта кошка была какой-то странной – она стояла совершенно неподвижно, выгнув спину на манер верблюда и задрав облезлый хвост.
Присмотревшись к кошке, Катерина поняла, что она не живая, а отлита из бронзы.
Дверь «Бездомной кошки» была заперта, и открыли ее только после робкого Катиного стука.
– У нас сегодня спецмероприятие, – сказал широкоплечий молодой человек с оловянным взглядом, неприязненно осмотрев Катерину с головы до ног.
– А я как раз туда! – радостно сообщила она. – У меня и приглашение есть!
Поскольку в глазах стража дверей металла не убавилось, к тому же он очень недоверчиво смотрел на ее куртку, Катя поставила чемоданчик на пол и стала рыться в карманах, подумав, что подруги ругают ее за то, что вечно все таскает в карманах, а вот ведь если бы приглашение было в сумке, его бы украли. И ключи. И мобильный телефон. А так все нужные вещи на месте.
Но для того чтобы все помещалось в карманах, нужно иметь большие карманы. Они, конечно, отвисают, и вид у куртки такой неприглядный… Это говорила Ирина, а Жанна, которая все вещи называла своими именами, прямо заявляла, что у Катерины в этой куртке цвета болотной жижи, вид как у бомжихи. И что еще немного, и ей начнут подавать на бедность, запросто можно встать в людном месте и тянуть: «Поможите люди добрые, мы люди не ме-ест-ные, хата сгорела-а!»
И Катя на встречу с Жанной хотела надеть пальто и красивый шарф. Но отвлеклась, разбирая свои лоскутки, а когда спохватилась, то времени на сборы уже не осталось, пришлось натянуть, что под руку попало, это и была любимая куртка.
Приглашение нашлось быстро, и молодой человек посторонился, пропуская Катю, но лицом не потеплел.
– Со мной еще подруга, она не приходила? – тараторила Катя, на ходу снимая куртку. – Такая женщина яркая, экстравагантная…
–"Как вы? – молодой человек позволил себе некоторый сарказм в голосе.