– Правда, он хорошенький? – произнёс он.
– Кто? – не понял Пётр. – Мальчик?
– Да нет же, камень. Вот прочтите.
Пётр прочитал:
РФУЖЩЖТУГЖООЙЛФ ИБ УСЖНА ВБОБОБНЙ ТППВЬБЯ, ШУПВЪ ПО ПВСБУЙМ ГОЙНБОЙЖ ОБ ПТЪНЙОПДБ ЛСБВБ Й МЙМПГФЯ МЙМЙЯ Д.Г.Ш.Щ.
– Это очень странная надпись, – покачал головой Пётр.
– Расшифруем шутя и играя... – пробормотал пан Грац-старший.
В комнату влетел как стрела пан Грац-младший с бельевой корзиной, наполненной жареными цыплятами. Вскоре из соседней комнаты донеслось довольное чавканье.
– Почему он столько ест? – спросил Пётр у пана Граца, который рассматривал через огромную лупу надпись.
– Он заколдован, – охотно поделился с ним тот. – Мы все заколдованы. Я должен коллекционировать, мой брат должен жаловаться и сетовать, а мальчик должен есть. Мы не должны иметь ни минуты покоя.
– А кто вас заколдовал? – удивился Пётр.
Пан Грац начал:
– Заколдовала нас...
Но в этот момент послышался скрипучий голос попугая:
– Ты ведь знаешь, что этого нельзя говорить, не то ты превратишься в баобаб.
– А что значит баобаб? – спросил Пётр.
– Это дерево, – с важностью объяснял ему попугай.
– Откуда вы столько знаете? – польстил Пётр попугаю, надеясь, что он ещё что-нибудь расскажет. Попугай вздохнул:
– Я не всегда был попугаем. Но это было уже давно.
– А может быть, можно сказать, что нас было четыре брата? – спросил Грац у попугая.
– Лучше не говори ничего, – посоветовал попугай.
– Пусть ничего не говорит, а то я его ударю, – плаксиво добавил пан Грац-младший, который как раз возвратился из комнаты мальчика.
– А ведь мы даже не знаем, кто вы, – заметил пан Грац-старший.
Пётр представился и сказал, что он наводится в пути за тремя бананами.
Не едва он произнёс эти слова, пан Грац-старший и пан Грац-младший начали громко смеяться. Попугай вторил им скрипучим голосом, а из соседней комнаты слышен был хохот мальчика.
– За тремя бананами! Ха-ха-ха! – икал пан Грац-старший.
– Вот это да-а-а!
– Ой, как смешно! Сил моих нет! Наконец они умолкли, и попугай пренебрежительно проскрипел:
– Вы хотите сорвать три банана?
– А почему бы и нет? – отрезал Пётр обиженно.
– Потому что нас было четверо самых доблестных рыцарей из Вон Там и вот что получилось, – пояснил пан Грац-старший.
– Не надо рассказывать, – вмешался пан Грац-младший.
– Давайте лучше расшифровывать надпись, – махнул рукой старший. – А бананы оставьте там, где они растут. Не то даже не заметите, как превратитесь в дельфина. – Он продолжал: – А что, если вместо букв в надписи мы подставим те, которые в алфавите следуют за ними? Что получится?
Пётр начал:
– СХФЗЭЗУФ... Никакого смысла не получается. А что, если добавить две буквы? – И он сразу попробовал: – ТЦХИЮИФХ…
– Это тоже ничего не даёт, – рассуждал Грац. – Значит, на две буквы меньше:
ОТСДЧДРС... Тоже ничего.
– А что, если подставить предыдущие буквы? – предложил Пётр и тут же расшифровал:
ПУТЕШЕСТВЕННИКУ ЗА ТРЕМЯ БАНАНАМИ СООБЩАЮ...
– Я думаю, что этого уже достаточно, – попытался остановить их пан Грац-младший. – Ещё кто-нибудь заподозрит нас, что мы нарочно дали ему это прочитать.
– Как это – нарочно? – возразил пан Грац-старший. – Разве мы знали, что на этом камне написано? Не знали. Разве это мы расшифровали? Нет, он. Значит, не вмешивайся не в своё дело.
Пётр хотел продолжать, но задумался:
– А что будет перед А?
– Перед А? – Грацы тоже задумались.
– Но это же яснее ясного, – закричал попугай. – Перед А будет Я из прошлого алфавита.
– Из какого прошлого?
– Из того, что написан перед тем, который мы сейчас читаем.
– Ничего не понимаю, – вздохнул пан Град-младший.
– Один алфавит кончается, второй начинается, второй кончается, третий начинается...
Все были удовлетворены, и Пётр продолжал расшифровывать:
...ЧТОБЫ ОН ОБРАТИЛ ВНИМАНИЕ НА ОСЬМИНОГА, КРАБА И ЛИЛОВУЮ ЛИЛИЮ.
Г.В.Ч.Ш.
– А что такое Г. В. Ч. Ш.? – поинтересовался он.
– Наверно, какое-нибудь сокращение, – догадался пан Грац-старший.
– Гуси взяли четыре шпильки! – крикнул попугай.
– Почему там должно быть: «Гуси взяли четыре шпильки»? – рассердился пан Грац-младший.
– А почему бы и нет?
– Потому что это бессмыслица! – решил Пётр. Попугай хотел возразить, но в это время послышался гудок парохода.
– Мне пора идти! – крикнул Пётр. – Мой пароход отходит.
– Так вы и вправду едете за тремя бананами? – грустно заговорил пан Грац-старший. Пётр подтвердил.
– Можно вас о чём-то попросить?
– Разумеется. – Пётр ожидал чего-нибудь серьёзного. Пан Грац-старший сказал:
– Если вас будут во что-нибудь превращать, то постарайтесь, чтобы вас не превратили в обжору и не прислали к нам. Двоих нам никак не прокормить.
– Счастливого пути! – проскрипел попугай. Пётр бежал по молу и повторял:
– «Путешественнику за тремя бананами сообщаю, чтобы он обратил внимание на Осьминога, Краба и Лиловую лилию». Но кто такой Г. В. Ч. Ш.?
Китовое море
Пароход в Близко и Далеко ещё не отправился. Матросы драили палубу.
– У вас ещё много времени, – сказал Петру бородатый моряк.
И действительно, солнце ещё не зашло.
Пётр сел на каменную ограду мола и стал ждать. И вдруг он вскочил как ужаленный: портфель с учебниками есть, пакетик с мечтой тоже есть, а где же самокат? Он побежал было со всех ног в домик Грацев, но тут увидел, как самокат подъезжает к нему от пристани. Самокат смотрел на него с упрёком.
– Прости меня, милый самокат, – прошептал он виновато и погладил его по рулю. При этом он заметил, что под звонком был засунут смятый листок бумаги. Он развернул его и прочитал:
«Вот как! Послание от четырёх заколдованных рыцарей. Не бойтесь, – подумал Пётр, – если я попаду к трём бананам, я о вас не забуду».
Пароход загудел, и Пётр поднялся на палубу.
Ему дали место в каюте вместе со стареньким купцом.
Как только корабль стал качаться на волнах, у старичка началась морская болезнь. Пётр ухаживал за ним и развлекал его рассказами о своём путешествии.
– Ты хороший мальчик, – сказал ему старичок, придя в себя. – Когда мне станет лучше, мы спустимся с тобой в трюм, где сложен мой товар. За то, что ты обо мне позаботился, ты сможешь выбрать три вещи, которые тебе понравятся.
– Мне ничего не нужно, – отказывался Пётр. – Ведь это сделал бы каждый.
– Помни, – серьёзно сказал старичок, – что всякое добро бывает вознаграждено точно так же, как за всяким плохим поступком неизбежно следует наказание. Не всегда сразу, но в конце концов за всё и в сказке и в жизни наступает расплата.
Когда у старичка прошла морская болезнь, пароход уже плыл на полных парах посреди Китового моря.
Старичок пригласил Петра спуститься с ним в трюм.
– Вечером мы бросим якорь в Близко. Там я схожу, – сказал он. – Не медли и иди со мной.
В трюме была масса вещей: ожерелья, перстни, шубы, изящные вазы, платиновые цепи, кувшины, светильники, самые разнообразные игрушки.
Пётр был ослеплён красками и блеском и одурманен ароматом.
Он прошёл ещё несколько шагов и увидел ковры, толстые, как каменные плиты, пёстрые ткани, занавески, такие тонкие, как будто их выткали пауки, кашемировые шали, кинжалы, украшенные перламутром, золотые сосуды и серебряную утварь, флакончики с благовонными мазями и цветочными маслами, мешочки с редкими кореньями, фигурки из слоновой кости. А за ними в самом углу он увидел брошенный бинокль, музыкальные часы и рукавичку. Одну рукавичку на левую руку.