И надпись снова гласила:
«НЕ РАБОТАЕТ»
В «Пионерской газете» через несколько дней появилась такая заметка:
Маленький космонавт
Как сообщает наш пионерский корреспондент Кебрлы, с крыши дома номер восемь по Сказочной улице на Схимове взлетела межпланетная ракета прямоугольной формы. В ней находился ученик второго класса «Б» девятилетки на Школьной улице Пётр Панек. Ходят слухи, что Панек строил свою ракету несколько месяцев на чердаке вышеупомянутого дома.
Это большой успех нашего школьника. Пионерский корреспондент Франтишек Кебрлы кончает своё сообщение призывом:
«Пионеры! Пётр Панек — искра, а совершил такой поступок. He будем плестись в хвосте. Я призываю читателей «Пионерской газеты» вступить в соревнование за строительство следующей ракеты, в которой бы мы вслед за искрой Панеком отправились в космос».
— Я ведь тебе говорила: не покупай Петру эти книжки о космосе! — упрекала мужа пани Панкова.
— При чём тут книжки? Он всё время сидел у телевизора. Не сомневаюсь, что по телевизору показывали, как построить ракету.
— Ты ещё скажешь, что я виновата. Если б он читал сказки, ничего бы не случилось!
— Пётр читал сказки!
— В сказках наверняка ничего о ракетах нет. Готова спорить на что угодно, что это у него от робота Эмилиана [2].
— Но что же нам делать?
— Что делать? Достань где-нибудь ракету и отправляйся за ним. — Пани Панкова начала всхлипывать. — Ещё наткнётся на какой-нибудь метеор…
— Ты плохо знаешь Петра. Он и от метеора увернётся.
— А что, если он попадёт на Млечный Путь?
Пан Панек хлопнул дверью и побежал доставать ракету.
Станция пересадки
А что же делает Пётр?
Он думает:
«Не мешало бы мне иметь скафандр. Но где же взять скафандр в лифте?»
Он просмотрел содержимое портфеля. Ура! Там оказался большой полиэтиленовый пакет от завтрака! Его можно надеть на голову. Это лучше, чем ничего. Он надел пакет на голову и сразу вообразил себя настоящим космическим путешественником.
Потом он посмотрел через стекло двери вниз. Прага показалась ему маленьким городком в витрине магазина игрушек. Дома были величиной со спичечные коробки.
А лифт летел всё быстрее.
Влтава теперь казалась синей ленточкой, такой, какую носит в косичке соученица Петра — Штепанка Грубешова.
А лифт всё летит и летит.
Вот облака заслонили Землю, и Петра окружил туман.
— Вот это да! — сказал он. — Ну и будут же мне мальчишки завидовать! Мила Вейсада, тот всё время хвастался, что летал на «ТУ-104». А это ведь пустяк по сравнению с летающим лифтом…
Погодите, куда же мы, собственно, летим?
Пётр сел на портфель.
Делать ли ему уроки? Решать ли ему задачки? И вообще, пойдёт ли он в школу? Завтра диктант по чешскому, учительница может сказать, что он не в ладах с безударными гласными!
Раздумывая так, он и не заметил, что лифт давно уже вырвался из облаков и непрерывно набирает скорость.
Дррр! Вдруг лифт остановился.
Пётр подскочил:
— Что такое, что случилось?
И услышал:
— Станция пересадки! Извольте выйти из кабины.
Выйти из кабины — легко сказать! Но где же Пётр находится? Он выйдет из лифта и может упасть.
А голос продолжал:
— Немедленно выходите из кабины и пересаживайтесь в «Малую Медведицу». Вы здесь не один!
Но Петр всё не открывает.
— Долго мы будем ждать?
— Уже иду, иду! — проворчал Пётр, взял портфель и вышел.
Вышел, поскользнулся и упал.
Послышался смех.
Пётр поднялся и сердито огляделся. С языка его уже готов был сорваться острый ответ, но он замер.
За ним стояли два высоких и тонких человека в круглых стеклянных шлемах с антеннами и смеялись. Один был в оранжевом, другой в коричневом комбинезоне. Смех доносился до Петра через трубочки в шлемах.
Человек в оранжевом комбинезоне перестал смеяться и сказал:
— Так не отправляются в космос!
Человек в коричневом комбинезоне тоже перестал смеяться и сказал пренебрежительно и ещё более кратко:
— С полиэтиленовым пакетом на голове!
— Я не знал… — виновато ответил Пётр.
— Не знал! Не знал! — в два голоса проговорили они.
— Как же ты будешь ТАМ дышать? — спросил оранжевый человек.
— Как же ты будешь ТАМ жить? — удивился второй человек и показал рукой вверх.
— Я не знаю… — Пётр беспомощно пожал плечами.
— Он не знает! Он не знает! — покачали оба человека стеклянными шлемами.