Белый корабль мягко покачивался на волнах. Но нигде не было видно ни души.
— Эй! — закричал Пётр.
Никакого ответа — только нос корабля поднимался и опускался.
— Э-э-эй! — закричал Пётр громче.
— Что такое? — услышал он над собой хриплый голос.
О поручни опирался старый бородатый капитан с трубкой в зубах.
Пётр подошёл к нему поближе:
— Куда вы едете, пан капитан?
— Куда ветер дует, — услышал он в ответ.
— Возьмите меня с собой, — попросил мальчик. Но на этот раз ответ был суровым:
— Нет!
— Почему нет? — удивился Пётр.
— Мой корабль не перевозит пассажиров, — спокойно сказал капитан и так мастерски выпустил дым из трубки, что над ним поднялось три кольца. Кольца проплыли над палубой и повисли на фок-мачте.
— А что же вы перевозите?
— Мечты.
— Мечты?.. — У Петра вытянулась физиономия от удивления.
— Разве ты никогда-никогда не слыхал о Корабле Мечты?
Пётр покачал головой. Потом спросил:
— А какие мечты вы возите?
— Всевозможные, — хрипло ответил капитан, не вынимая трубки из зубов. — Мечту о том, что кошки никогда не будут драться с собаками; мечту о том, что никто не будет бояться Чёрной дамы; мечту о том, что больше никогда не будет дуэлей; мечту о том, что будут уничтожены все больницы…
— Больницы? — возразил Пётр. — А куда же денутся больные?
— Это мечта, — покачал головой старый капитан, — и о том, чтобы не было больше больных.
— Бот было бы хорошо… — вздохнул Пётр. — А ещё какие мечты вы возите?
— Я ведь сказал — всякие.
— А куда вы с ними ездите?
— Куда? Я вожу мечты туда и обратно и снова туда и жду, пока кто-нибудь из людей вспомнит о своей мечте.
— А потом?
— Потом я запаковываю и отсылаю её по адресу этого человека.
— И эта мечта осуществляется?
Капитан снисходительно улыбнулся:
— Нет, не сразу. Всё зависит от человека.
— Как же это?
— Всё зависит от того, делает ли человек что-нибудь…
— …чтобы эта мечта стала действительностью?
— Мечта делает этого человека сильным, — ответил капитан.
— А можете вы мне дать одну мечту? — попросил Пётр.
— А какая мечта тебя интересует? Трубка капитана задымила ещё сильнее.
— Мечта о трёх бананах.
— М-да, — вздохнул капитан. — Для этой мечты ты ещё, пожалуй, маловат.
— Не так уж я мал, — запротестовал мальчик. — Я уже искра и скоро буду пионером.
— А может быть. ты хочешь какую-нибудь другую мечту? — пытался уговорить его капитан. — Ну, например, о сахарной стране или о шоколадном домике?
— Нет, — решительно завертел Пётр головой. — Это мечты для совсем маленьких детей. А мне действительно нужна мечта о трёх бананах.
Капитан задумался, потом пожал плечами:
— Ну что ж… — и спустился в трюм. Через минуту он вернулся с красивым пакетиком, перевязанным жёлтой ленточкой.
— Лови! — предупредил он Петра и бросил ему пакетик прямо в руки.
— Спасибо! — крикнул Пётр, сияя от счастья.
— Но помни, — добавил капитан с Корабля Мечты, — этот пакетик не развязывай до тех пор, пока тебе не станет труднее всего. Иначе улетучится сила этой мечты. Обещаешь?
— Обещаю.
Пётр смотрит, смотрит, а Корабль Мечты на его глазах расплывается, как пар. И через минуту мол уже свободен.
Что же это было? Видение? Нет, ведь Пётр держит в руке пакетик.
Пакетик с мечтой о трёх бананах.
Послышался гудок. Пётр обернулся: с другой стороны к молу подплывал большой пароход.
Пароход пришвартовался к молу, спустил трап, и на берег высыпала толпа людей.
— Возьмите меня на борт, — обратился Пётр к моряку, стоявшему у трапа.
Моряк обернулся, потом показал на солнце, которое медленно склонялось к западу:
— Видите солнце?
— Вижу.
— Приходите, когда оно обойдёт всю планету Вон Там и снова вернётся на это же место.
— А куда вы плывёте?
— В Далеко. Но вы можете поплыть с нами и в Близко.
— Мне надо попасть на Где-то Там… — сказал мальчик.
— На Где-то Там? Тогда вам лучше плыть в Далеко. Оттуда это уже недалеко. Но только с Где-то Там нет никакого сообщения.
— Не можете ли вы посоветовать, где мне сегодня переночевать?
— Не могу, — сказал моряк. — Спросите кого-нибудь в городе.
Пётр повернулся и отправился в город.
Он встречал по дороге много людей и добросовестно спрашивал их о ночлеге, но все пожимали плечами или отвечали уклончиво. Только один старичок с такой длинной бородой, что она была трижды обёрнута вокруг пояса, предался воспоминаниям: