— Здравствуй, Леша.
— Привет. Ты что, опять дежуришь?
— А что делать, настало время отпусков… Ты крепко сидишь на своем стуле?
— Ну-ну, не тяни.
— Сейчас сообщили из ГАИ: твой Коротков потерпел аварию на двадцатом километре Московского шоссе. Улетел через кювет.
— Жив?
— Жив. Подробностей не имею.
— Хотел бы сказать спасибо, да язык не поворачивается.
— Ну не унывай. Может, там ничего особенного.
Положив трубку, Синельников повернулся к Ковалеву.
— Вот так. Теперь Коротковым будет заниматься еще и ГАИ.
— Авария?
— Да. — Синельников собрал со стола бумаги, запер сейф. — Пойду попрошу гаишников подбросить на двадцатый километр.
— Ну будь здоров…
…Он приехал на место аварии через сорок минут. Шоссе тут шло слегка под уклон и делало плавный поворот вправо. Белый «Жигуленок» Короткова лежал на левом боку посреди зеленого лужка, за которым начинались молодые лесопосадки. До первого дерева ему не хватило метров десяти. Машина была целенькая, если не считать выдавленных стекол. Возле нее стояли и разговаривали четверо в милицейской форме, старший по званию был майор. Чуть поодаль пасла белорыжую корову, держа ее на длинной веревке, обмотанной вокруг рогов, девочка лет двенадцати.
Синельников представился, спросил, что с пострадавшим. Его уже увезла «Скорая» в больницу. Опасности для жизни нет, он даже не потерял сознания. Перелом левого бедра и левой плечевой кости.
— Что здесь произошло?
Майор показал на серую ленту шоссе, потом на девочку, пасшую корову.
— Эта стрекоза не удержала, тут трава сочнее. Они на той стороне паслись, стали переходить дорогу, а у него скорость была восемьдесят. Тормознул, а тормоза отказали. На асфальте тормозного следа нет.
— Я не автомобилист. Объясните, пожалуйста, отчего это могло случиться, — попросил Синельников.
— Он говорит, жал на педаль до упора, но тормоза отказали. — Майор кивнул на стоявшего рядом лейтенанта. — Вот наш специалист лучше вам растолкует.
— Понимаете, установлен один факт — тормозная жидкость вытекла, — глядя на машину, заговорил лейтенант, как бы рассуждая с самим собой. — Могло быть так. Он держал восемьдесят. Девочка с коровой появилась на шоссе. Потребовалось экстренное торможение. При этом в тормозных шлангах создается высококонцентрированное давление. Шланги не выдержали, лопнули, машину понесло. Ручным тормозом в таких случаях воспользоваться обычно не успевают, да он тут и не помог бы.
— Но если шланги нормальные, они же выдерживают в подобных случаях?
— Безусловно.
— Значит, у Короткова машина была не в порядке?
— Техосмотр он проходил месяц назад. Все было в ажуре. И машина новенькая.
— А можно установить, что со шлангами?
— Для этого их надо изъять.
— А для того чтобы изъять, надо иметь основания, — вмешался майор.
— Например? — уточнил Синельников.
— Ну если есть подозрения в каком-то злоумышлении.
— Основания есть. Оформите все, как у вас полагается, а основания я вам представлю. — Синельников подумал немного и обратился к лейтенанту: — Скажите, а можно так повредить эти самые шланги, чтобы они лопнули именно при аварийной ситуации?
— Вообще-то можно.
— А как?
— Например, надрезать ножом.
— Ну а как же тогда ездить на машине без тормозов?
— Я сказал — надрезать, а не перерезать. С надрезанными шлангами можно ездить при плавных торможениях довольно долго. Они лопаются лишь при резком, экстренном торможении.
— Благодарю. А Короткова куда отвезли?
— В первую городскую, — сказал майор.
— Вы говорите, кроме ноги и руки, у него все в порядке?
— Так определил доктор со «Скорой».
Синельников обменялся с майором телефонами, обошел вокруг машины, обратив внимание, что вместо фары, которую Коротков разбил о сук в среду на прошлой неделе, вставлена новая, попрощался и уехал в город.
Глава VI. ВЫХОД НА КЛЕШНЮ
В больнице хирург сказал Синельникову, что побеседовать с Коротковым сегодня нельзя: он перенес довольно болезненные процедуры, ему дали снотворного, и теперь он будет спать до следующего утра. Завтра же пострадавший вполне сможет без ущерба для здоровья отвечать на любые вопросы. Так у Синельникова образовалось время, чтобы подвести предварительные итоги. Он позвонил следователю Журавлеву, который занимался этим делом, тот пришел к нему, и они обсудили положение.