Врач положил мальчика на диван и раздел его. Огромные голубые глаза Терри обрели свою живость.
— У вас есть термометр? — спросил Доктор у Рэда.
— Нет.
— У него жар. Живот вздут…
Кончиками пальцев он слегка нажал на него, мальчик вскрикнул.
— Тесси, Тесси, — захныкал он.
Девушка тут же приблизилась.
— Ну что вы с ним делаете? — произнесла она с укором.
Доктор добродушно посмотрел на нее.
— Никогда бы не подумал, что в один прекрасный день кому-то понадобится моя помощь, — сказал он медленно. — Если ты кого-то убил, то у тебя больше нет права излечивать. Вы это знали? Странно, но тем не менее так. В этом нет логики: вам не дают спасти чью-то жизнь взамен вами загубленной. Хотя, может, это справедливо, не знаю…
— Доктор, — тихим голосом сказал Милч, — можешь покурить, если хочешь. Ты был на высоте.
Словно не слыша его, Доктор положил руку на потный лоб ребенка.
— Ну, что с ним? — спросил Милч.
— Может быть, ничего, а, может, что-нибудь очень серьезное…
— Не бери в голову, Док. Пройдет все у мальчишки. Который час?
— Еще полчаса ждать, — ответил Дэнни.
— Который час, Доктор?
— Дэнни тебе только что ответил.
Толстячок прикоснулся пальцами к горячей щеке малыша.
— Не меньше 40 градусов. Рэд, вы знаете, что такое клистирная груша?
— Знаю.
— Есть у вас?
— Нет.
Врач вздохнул.
— Оденьте его, Тесс, — повернулся он к девушке.
— Что с ним? — спросила та у Доктора, который снова принялся за свои орехи. — Что?
— Диагноз простой. Аппендицит.
Он подбросил и поймал орехи тыльной стороной ладони.
Из уст Тесс вырвался стон. Дэнни облизнул губы. Из угла его рта свисала сигарета.
— Что будешь делать, Доктор?
— Ничего, Дэнни, абсолютно ничего.
— И мальчик умрет? — спросил Дэнни.
Доктор кивнул.
— Ты сказал, что я могу покурить, Милч? — спросил он, вздохнув.
— Конечно, конечно. Давай.
Доктор присел на краешек стула, вытащил коробочку, пузырек, поставил все на стол, затем свернул сигарету.
— Значит, вы ничего не можете сделать? — спросил Рэд.
— Могу, конечно. Если у меня будет скальпель, плазма, эфир и еще всякие мелочи.
— Даю глухому еще пятнадцать минут, — прорычал Милч. — После чего, если этот щенок и помрет, то это случится отнюдь не из-за болезни.
Дым тонкими струйками выплывал из ноздрей и уголков рта врача. Тошнотворный запах достиг Рэда, и он отступил на шаг. В тот же миг послышался скрип рассохшихся половиц веранды, и Рэд бросился к двери.
— Стоять! — медленно произнес Милч, сжимая в руке револьвер.
Дверь потихоньку отворилась, и они увидели хмуро глядевшего на них Рика. Опирался он на трость орехового дерева. Рик улыбнулся и постучал по протезу.
— Вовремя, — сказал Милч. — Спроси его, Рэд, все ли он сделал, как было сказано. — Пинком ноги Милч захлопнул дверь.
— Ты ведро поставил куда нужно? — спокойно спросил Рэд.
Рик кивнул.
— Письмо опустил?
Еще кивок.
Слегка прихрамывая, Рик подошел к девушке, которая, глядя на него, растерянно улыбалась. Рик взглянул на мальчика и нахмурился.
— Он заболел, — прошептала Тесс.
— Он вроде как подрос, — заметил Милч, засовывая револьвер в карман. — Рэд, скажи ему, что он молодец.
Рэд пропустил это мимо ушей. Он подошел к Рику и приобнял его за плечи. Тот улыбнулся.
— Чему это ты так радуешься? — проскрипел Дэнни.
— Своей новой ноге, — сказал Милч. — Так ведь, Рик? С чего ему еще веселиться?
Рик легонько погладил пылающую щеку малыша и посмотрел на свои мокрые от прикосновения пальцы.
— Слушай, Милч, — голос Рэда был суровым. — Что вы намерены сделать для малыша?
— Ничего, — ответил тот. — Абсолютно ничего.
— И что, пусть так и умирает?
Бандит пожал плечами.
— Старина, может, так лучше? Мы не виноваты, что у него там что-то лопнуло. Бывает. В нашем положении нам наплевать, жив он будет или загнется. — На мгновение он заколебался. — Если он умрет, нам будет проще. Нашей вины в том не будет. Когда мы его взяли, он уже болен был.
— Но если его сейчас же отвезут к врачу, он выкарабкается.
— Нет, Рэд, об этом и речи быть не может. Это все равно что пойти и сдаться полиции… Болеет и пусть себе болеет. Да мало ли щенков подыхает на этом свете!
Дэнни встал.
— Я в эти дела не полезу. — Сигарета выпала из его губ, и он раздавил ее каблуком. — Если щенок помрет, на нас устроит охоту полиция пяти штатов. Я вот что предлагаю: лучше отвезти ребенка и оставить его у дома. Если мы его возвратим, нас оставят в покое. Не хочу, чтобы меня замели с детским трупом на руках. Мы так не договаривались. Я выхожу из этого дела, и все!