— Смелый парень, — заметил Дэнни.
— И он победит, — добавил Милч.
— В кино такого не бывает, — пробормотал Дэнни. — Всегда верх одерживают легавые.
— Но в жизни не всегда так! — хохотнул Милч. — Могу тебе привести кучу примеров на этот счет.
— Это верно, друг, — Дэнни нервно засмеялся.
Прислонившись к подушке, Терри крутил колесо своего автомобиля. Тесс безуспешно пыталась протереть ему лицо мокрым полотенцем. Терри вертел головой и недовольно морщился.
— Если ребенок не хочет умываться, значит, он чувствует себя хорошо, — тихо сказал Доктор.
Милч вдруг выключил приемник.
— Надоело.
Рик заметил, что Милч сменил майку и брюки. Это он их с Рэда стянул! Ярость захлестнула Рика. Невозможность что-либо сделать доставляла ему невероятные страдания. Дэнни обкусывал ногти, лицо его подергивалось, и он не сводил взгляда с главаря. Рик взглянул на Тесс, и на сердце у него потеплело. Девушка попыталась улыбнуться ему, но губы ее задрожали, и она отвернулась.
— Нет, нехороший у нас мальчик, — сказала Тесс, склоняясь к малышу.
Терри, смеясь, оттолкнул ее.
То, что он вновь обрел слух и речь, наполняло Рика странной радостью. Всю ночь он провел без сна, слушая кваканье лягушек, и даже храп Дэнни, спавшего на бывшем матрасе Рэда, показался ему мелодичным. Милч приказал Дэнни и Рику остаться в большой комнате, и Дэнни притащил из соседнего домика еще один матрас. Рик положил руку на плечо Тесс.
— Дайте-ка я попробую, — произнес он медленно, выговаривая отдельно каждый слог.
«Странно, — подумал он, — два дня назад я начал ходить, а теперь вот слышу и начинаю говорить».
Девушка улыбнулась и протянула ему полотенце. Терри, тоже улыбаясь, смотрел на него.
— Нет, — сказал он с вызовом.
Но вдруг засмеялся и перестал капризничать.
— Трогательная сценка! — воскликнул Милч.
Доктор, свесив голову на грудь, казалось, дремал, но неожиданно поднял на Милча налитые кровью глаза.
— Когда поедем? — прошамкал он. — Думаю, лучше не тянуть.
— Рано еще. Сейчас на дорогах легавых больше, чем блох на спине верблюда. Негигиенично.
Из сомкнутых губ Дэнни вырвалось нечто нечленораздельное. Его трясло от страха. Понять то, что он говорил, было невозможно. Потом он все-таки собрался, и речь его вернулась в норму.
— Давай уедем сегодня вечером. Оставим здесь ребенка, Милч. Как только его найдут, полиция успокоится. Так мы спасемся. Они ведь только требуют вернуть мальчишку. Гэльену плевать на деньги. Ему только ребенок нужен.
— Эх, молодежь, — вздохнул Милч, пытаясь изобразить задушевность. — Видно сразу, что ты легавых не знаешь! Тот, кто нас возьмет, получит повышение по службе и, может быть, премию. Так что не сомневайся, они не отступятся. С ребенком или без него, и даже если нас будет защищать какой-нибудь знаменитый адвокат, конец у нас один: электрический стул. Как только они нас возьмут, сразу же начнут проверять свои электроштепсели и розетки. В первый и, возможно, последний раз ты выйдешь на первый план. Нам удалось удачное похищение, одно из лучших после того, как украли маленького Линдберга. Нет, Дэнни, послушай старого Милча.
Он медленно подошел к ведру, вытащил оттуда горсть банкнот и, смеясь, прижал их к груди.
— Черт побери! Они мне согревают сердце, эти деньги.
Дэнни встал и, сжав кулаки, придвинулся к Милчу.
— А я тебе говорю, надо сматываться! — заорал он. — Здесь нас найдут! Ты же сам говорил, что за нами мог быть хвост. Так что…
Милч бросил деньги и мгновенно ударил Дэнни по голове. Тот крутанулся на месте, упал на стул, развалившийся от этого, и оказался на полу.
— Поедем, когда я скажу, — спокойно объяснил Милч. — Поедем, когда я решу, что у нас есть шанс. А сейчас еще рано.
Доктор помог Дэнни подняться. Тот всхлипывал и задыхался от злости.
— В один из ближайших дней, — сказал он, — ты ударишь меня в последний раз.
— Будет и последний раз, — ответил Милч. — Но этот момент еще не наступил.
Рик вошел в туалетную комнату и закрылся. Из-под ванны он вытащил старый холщовый мешок с рыболовными принадлежностями и достал оттуда небольшой нож. Он уже поржавел, но острие было словно шило.
Рик подтянул брюки и куском шпагата примотал нож к алюминиевому протезу. После чего дернул за цепочку, вода зашумела, и он вернулся в комнату.
Трое мужчин сидели за столом.
— Он прав, Доктор, — фальцетом говорил Дэнни. — Это наша единственная карта.