— Хотела бы не знать… — Луна с треском сломала ветку и сунула её в костёр. — Но увы. Иногда во многая мудрости действительно многая печали. Лучше уж монстры и кошмары.
— Да что там было-то? — подпрыгивая на бревне, возопила Скуталу. — Ну расскажи же!
Подружки истово её поддержали.
— Что было? — Темпест осторожно надкусила гренку. — Там был малиновый чай. Старик не обманул — такого чая я точно больше нигде не пробовала.
По имени Солнце...
Селестия всегда любила свечи. Их живое и тёплое пламя было ей сродни, и в то же время создавало особый, уютный и романтичный полумрак, мягко отстраняющий застенчиво играющие тени по углам… кроме того, они не мешали любоваться звёздной ночью, прихотливый рисунок которой волею и мастерством Луны уже несколько раз менялся.
Старшая принцесса ностальгически вздохнула. Как же ей этого не хватало… Опять же, скоро же День Очага, и кружащие за окном нежные творения Сноудроп добавляли тихой картине очарования. Ёлка, которую они вчера наряжали с Луной, приятно щекочущий нос смолистый запах хвои… Созерцательно-умиротворённый настрой, однако, свалился куда-то вниз и нацелился юркнуть в какую-то щель, ибо за дверью нарастал некий… выражаясь деликатно, шум.
Тия неохотно оторвала взгляд от манящих узоров в небесах и навострила ушки на земные проблемы. К слову, вполне себе ожидаемые. Новый вздох принцессы выражал прямо-таки вселенскую скорбь и терпение. Ничего не поделаешь, сама ведь добивалась этого… Пытливый ум и поистине единосорожье упрямство — убойное сочетание, что и говорить. С другой стороны, иногда Селестия позволяла себе усомниться — а не слишком ли ученица похожа на неё саму? Или всё же это зеркало не очень, э… ровное? А спросить у Луны она побаивалась, честно говоря — что-что, а резать, рубить и добивать тремя контрольными правду-матку в глаза сестре та умела, любила и практиковала.
— Где она?! — пылко возопили прямо за дверью.
Тия поморщилась и поёрзала, умащиваясь поудобнее. Твайлайт умела при желании добиваться непревзойденных при отсутствии Гласа высот и вершин, от которых звенело в ушах и ныли зубы.
— Успокойся, юная Твайлайт. — А это уже Луна, мягкий бархат голоса которой безмятежен и спокоен, как глубокие воды лесного озера. — Смири нетерпенье своё. С Тией всё в порядке, и нет ни малейшего повода для треволнений, Мы уверяем.
— Нет повода?! Солнце погасло! Вот уже второй день, как ночь, и День Очага на носу… народ начинает паниковать, а Селестия ничего не делает!
— Почему же? Она делает то, что должно, — невозмутимо ответствовала Луна.
Селестия хмыкнула. Её обращение к народу вполне себе сработало, пони в неё верили, так что паниковали разве что Пинки — понарошку, устроив пышную Вечеринку-В-Честь-Неуплаченного-Долга-За-Липиздричество, и сама Твайлайт, по привычке завалившая наставницу кучей будущей растопки в стиле «Мы все умрём!!!».
Но теперь сестрица вдобавок к врождённой вредности включила нажитый где-то в странствиях «тролль-мод», что бы это ни означало, и сейчас дорогой ученице воздастся за изрядно потрёпанные нервы Селестии сполна. Хотя пояснять, при чём тут форум, но без кворума, Луна упорно не желала, утверждая, что к такому злу Эквестрия не готова.
— И что же это?! — Твайлайт побила свой рекорд ещё на десяток децибел.
— Сидит, разумеется, — судя по интонации, Луна пожала не то крыльями, не то плечами, заставив Твай подавиться очередной порцией воздуха. — Как и подобает.
— ЧТО?! — юное дарование определённо было в ударе и в голосе, едва не перейдя на ультразвук. — Эквестрия… да что там, весь Эквус вот-вот погибнет, а Селестия… просто сидит?!
— Не «просто», а должным образом, — благодушно и терпеливо уточнила Луна.
— Это как?.. — Тут Твайлайт вдруг запнулась, а затем в её голосе прорезалось некое подозрение. — Луна, умоляю, скажи, что ты не собралась опять устроить Вечную Ночь и госпереворот! И Селестия не сидит в каких-нибудь застенках или на луне!
— Разве давали Мы повод для столь опрометчивых обвинений, юная Твайлайт Спаркл? — царственно изволила обидеться Луна. — Войди же в опочивальню сестры Нашей, и сможешь удостовериться во всецелом её здравии и крепости как телом, тако же и умом…
«Задним, — легко завершила фразу Селестия, которой Луна успела выразить своё «фи» ещё вчера. — И ведь в данном случае даже крыть нечем… Обидно».