Так вот кто сбежал и кого так долго ловили. Зверь, должно быть, ранен. Арон был весь перепачкан кровью. Лиза, не слушая стражу, начала с яростью дергать дверь клетке, пытаясь поднять засов, откуда взялось столько сил, она не поняла, но у нее все.
Стража отошла в сторону, часть ее ускакала обратно, Лиза, открыв клетку, протянула руку, начала внимательно осматривать пса, он теперь лежал, опустив голову.
– Тебе больно, да? Потерпи, потерпи немного.
Начала гладить по массивной голове пса, не замечая шума и голосов вокруг, а когда в ее руках появились искры и запястье засветилось ярким светом, испугалась сама.
– Отойди от него, ты слышишь меня?
Арон кричал, псы в соседних клетках заходились бешеным лаем, но Лиза не слушала его. Сейчас с ней происходила настоящая магия, нет, такого не бывает, такого просто не может быть на самом деле.
Она лечила своей энергией этого измученного зверя, и у нее получалось. Тело трясло, прикрыв глаза, Лиза видела только вспышки света и всполохи молний, руки жгло, ее качало из стороны в сторону.
– Грей, что это? Ты понимаешь?– Кай как зачарованный наблюдал за происходящим, как пес дернулся, как начал подниматься на мощные задние лапы, шерсть на загривке вставать дыбом.
– Нет, но это невероятно.
Лишь Арон смотрел на все и убеждался еще больше в том, что хочет эту женщину себе, нет, он ее не убьет сразу, он должен ей насытиться, питаться той энергией, что она дает сейчас зверю.
Лизу покинули силы, она упала рядом с клеткой, теряя сознание.
– Надо забрать ее, Грей, ей плохо.
– Он не позволит, теперь она его хозяйка, и он загрызет любого, кто приблизится.
– Разве такое возможно? Чтобы приручить дикого пса, уходят годы.
– Ну что, Арон, ты все так же хочешь от нее избавиться?
– Да, но сначала она родит нам сына.
Пес скалил зубы, рычал, выйдя из клетки, встав впереди девушки. Смотрел на всех с вызовом, переступая лапами.
Глава 19
– Ты расскажешь, что это такое было? Почему и как дикарка могла приручить дикого пса, а еще залечить его раны?
– Я же предупреждала тебя, Арон, ты не слушаешь меня, ни одного слова, все пытаешься делать по-своему, когда все давно предрешено.
Старуха Хильда всматривается в огонь, в ее зрачках пляшет отражение пламени, Арон сжимает кулаки, хрустит суставами. Он не любил, когда что-то было непонятно. Он воин, храбрый, смелый, готовый сложить голову за свои земли и свой народ, но он отказывался понимать магию, но странным образом верил в нее.
– Вот-вот, я вижу, все вижу. Это дитя. Мальчик. Красивый, здоровый ребенок, с отметиной всемогущего.
Мужчина прошелся по пещере, Хильда не жить в доме, сколько Арон себя помнил, она всегда обитала в пещере на краю леса. В скале, которая, словно пик, возвышалась высоко над деревьями, у самого старого с кривыми ветками.
– Что еще за мальчик? Мой сын? Это мой сын?
– Не вижу чей. Но именно он снимет проклятие рода.
– Что дальше? Дикарка опасна, под ее чары попали уже мои братья.
– Так же, как и ты.
– Нет, это не так.
– Ты снова сам себе противоречишь, упрямый и упертый, такой же как твой отец.
Арон знал, его отец – старший из трех братьев, он похож на него. У них была одна женщина, но, после того как она родила Кая и ушла в загробный мир, они так и не встретили другую, отправились воевать, но обратно не вернулись.
– Иди к ней и держи в руках свой крутой нрав. Она все расскажет, если захочет.
Хильда закачалась в разные стороны, что-то кинула в костер, густой дым окутал помещение и стал разъедать глаза. Старший из трех Великих Гуров вышел из пещеры, посмотрел на черное небо.
Нет, ему было все равно непонятно, откуда взялась эта девушка. И как у нее получилось приручить дикого пса одним касанием, голосом и взглядом?
Как только она упала без сознания, пес рычал, встав впереди нее, им понадобилось немало времени и сил, чтоб отвлечь его куском мяса. Голод взял верх, и он отступил в клетку. Грей унес дикарку обратно в дом, а Арон, найдя Хильду, потащил ее в пещеру.
Лишь слова о ребенке растекались по телу от самого сердца горячей волной. Скоро будет тридцатый сезон, как он появился на свет в ночь, когда с неба сыпались искры и ветер срывал крыши с домов. Так рассказывала мать, что у него такой же суровый нрав, как у той ночи.
Но было кое-что еще, о чем Арон не любил думать, то, что Хильда лишь раз сказала только ему.
Его будущее.
То, что она увидела, вызвав предков, то, что они ей показали.
Смерть Арона после тридцатого сезона, если у него не родится сын.
Нет, он отказывался верить в это, но чем больше проходило времени, чем больше он делал неудачных попыток зачать ребенка, тем становилось страшнее. Арон не трус, он ничего не боится, даже собственной смерти, но лишь от рук достойного врага, в схватке, где он отдаст все силы для победы.