– Нет, нет, Арон, не надо, не трогай это, дай мне.
Лиза успела вовремя, Арон уже ломал второй табурет, а обломки первого, кучей лежали на полу кухни.
– Костер мы разводить не станем, есть плита, я сейчас приготовлю мясо. Пойдем, я покажу, как принимают душ, это как мыться под дождем, только он теплый.
Арон слушал внимательно, его братья тоже, Лиза чувствовала себя воспитателем в яслях, да, точно, нужно им еще показать туалет и как пользоваться унитазом. Не хотелось бы найти три кучки дерьма в углу.
– Все сюда, давайте, давайте, шевелитесь, сейчас будет очень интересное зрелище. Это унитаз, сюда справляют нужду,– девушка закатила глаза, хотелось смеяться в голос, но она сдержалась. – Так, пописать и покакать делаем сюда, а потом нажимаем на эту кнопку. А моются здесь, включаем воду, задергиваем шторку, это мыло. Все понятно? Ну, кто первый? Кто самый смелый и умный?
А вот это был провокационный вопрос.
Только бы никто не пришел.
Но лимит везения на сегодня был уже исчерпан.
Глава 43
– В каком смысле ты не одна? С мужиком? С Ерохиным, что ли? Лиз, ты нормальная? Или пока спала, немного кукухой тронулась?
– Камил, нет! Конечно, нет, но, кстати, он приходил.
Подружку все-таки принесла нелегкая, и чего ей не сиделось в деревне?
– А что, тетушка уже поправилась?
– Ой, там такая история, симулянтка тетушка эта, растяжение у нее и вывих. Я ехала, выжимала из своей малышки последние капли бензина, а нарвалась на подставу. И прикинь, в связи с ее нетрудоспособностью я должна подоить козу, совсем дикие фантазии у женщины. Я актриса, на минуточку, а не доярка. Ни и с кем? Так и будешь подругу единственную на пороге держать? Я устала, сил нет, и жрать хочу.
Держать на пороге подругу было стыдно и неправильно, но и показывать ей трех Великих Гуров во всей красе было не то чтобы страшно, как-то неловко. Придется тогда объяснять, кто они и откуда взялись. А это, по словам Камиллы – тронуться кукухой.
А так вроде все шло хорошо, мужики сходили в туалет, пока Кай и Грей по очереди принимали душ, Арон мешал готовить, просверливая между лопаток девушки взглядом дыру. Странно, но у него совсем не было вопросов, Лиза это списала на шок.
И вот когда они практически все устроились на полу, чтоб поесть, потому что кухонный стол просто не вместил бы трех здоровых мужиков на крошечной кухне. А Лиза пожарила целую курицу, отварила картошку, нарезала овощной салат, Арон должен был выйти из ванной, как раздалась трель дверного звонка.
Девушка подумала, что это снова Ерохин, приперся мстить и говорить гадости, или соседка, но все догадки были мимо.
Лизе пришлось ответить на несколько вопросов: откуда звук, зачем он нужен и что он значит, прежде чем дойти до двери. А там подружка во всей красе, с огромным пакетом, из которого торчал зеленый лук и пучок салата.
– Романова, ты в своем уме? Даже не думай от меня что-то или кого-то скрывать. Если это твое бывшее говно, я ему оторву яйца, отвезу тетке и скормлю Полкану.
– Чьи яйца хотят оторвать?
Лиза вцепилась в дверной косяк, чувствуя за спиной Арона и его тяжелую горячую ладонь на своем плече. Может, если подружка увидит совершенно незнакомого мужика, так сказать, в пикантной обстановке, то отстанет?
– Ого-г-о-г-ошеньки, Лиза, ты действительно не одна? Или у меня галлюцинации?
По мере того как открывалась шире входная дверь и взору Камиллы представал самый старший, злой, наглый и до дрожи сексуальный в своем величии Великий Гур, менялось выражение лица подруги, а глаза становились больше.
– Он…он…е-п-р-с-т…Романо-в-а-а-а, я…я реально не вовремя? Вы, я так понимаю, заняты… Твою же мать, Лиза…
Камилла опустила взгляд ниже, Лиза тяжело вздохнула, прекрасно понимая, что она там так внимательно разглядывает с нецензурными комментариями.
Арон был голым, от слова «совсем», не считая узоров извилистых татуировок на гладкой загорелой коже, густой черной растительности на груди и в районе паха, нескольких шрамов и двух веревок на шее с непонятными амулетами.
Совершенно голый. Абсолютно.
Голый и чертовски, нет, адски красивый.
У Лизы даже дрогнуло сердце от ревности, потому что сейчас на ее дикаря смотрела подруга. С длинных, зачесанных назад волос мужчины на мускулистые плечи капала вода, на кубиках отчетливо выделяющегося пресса блестели ее капли, а в глазах Арона было больше непонимания, чем любопытства.