У меня отвисла челюсть.
— Чёрт возьми.
Вайят хмыкнул.
Я смотрела, как санитары привязывают Руфуса Сент-Джеймса к носилкам и везут его к машине скорой помощи. Его засунули внутрь, и машина умчалась со своим драгоценным грузом.
— Не могу в это поверить — сказал Вайят.
— Как он это пережил?
— Не знаю, но Руфус потратил на это последнюю из девяти жизней.
Мы подождали несколько минут, надеясь, что из горящего здания будет вынесено ещё одно чудо. Через некоторое время стало очевидно, что этого не случится. Надя погибла.
— Нам пора, — произнесла я.
Вайят кивнул:
— Знаешь, я только что кое-что понял.
— Что?
— У нас всё ещё нет машины.
* * * * *
Найти машины, пригодные к угону, на улицах Мерси-Лота не составляло труда. Навыки завода машины с помощью проводки, однако, отсутствовали. После того как я взломала шевроле последней модели, Вайят безуспешно пытался завести эту чертову тачку. Найти правильные провода в реальной жизни оказалось сложнее, чем по телику, поэтому мы перешли к плану Б.
— За это мы точно попадём в ад. — Я изо всех сил пыталась удержать ноги нашей жертвы, пока Вайят нес её за туловище. Ещё несколько шагов, и мы оставили бесчувственного мужчину в переулке, удобно устроив среди груды пластиковых мешков для мусора и пустых ящиков.
— Ты до сих пор сомневалась в этом? — удивился Вайят.
Он взял у мужчины ключи от машины и пошёл обратно на улицу. Я всё ждала, что кто-нибудь закричит на нас, или полицейские сирены нарушат тишину ночи. Музыка всё ещё доносилась издалека, но этот квартал, казалось, в основном спал. Хорошие новости для нас, но не для нашей случайно выбранной жертвы.
Вайят отпер маленькую синюю машину, и я скользнула на пассажирское сиденье. Винил потрескался, и из него вырвалась пена. Пол был липким, ковер протёрся насквозь. Я взглянула на приборную панель. По крайней мере, в машине полный бак бензина.
— Я чувствую, что должна оставить расписку или что-то в этом роде, — проговорила я.
— А мне кажется, мы делаем ему одолжение, крадя этот кусок дерьма. — Вайят завел мотор. Тот захрипел, напрягся, снова захрипел и наконец с ревом ожил. Вспыхнула лампочка «проверить двигатель». Из динамиков загремел оглушающий рэп, я выключила радио.
Высокие многоквартирные дома и разваливающиеся предприятия сменились деревьями и пологими холмами. Скоро мы покинем пригород, пересечём долину с разбросанными по её краям домами и поднимемся в горы к северу от города — величественное зрелище, которым я часто любовалась издалека и куда редко отваживалась заглянуть. Природа была прекрасна, но я городская девушка.
Обоймы с патронами в моих карманах делали сидение ещё более неудобным. Я поерзала, чувствуя тепло в районе поясницы. Пошарив рукой по сиденью, не нашла там ничего подозрительного, но всё же обнаружила источник тепла в одном из своих карманов.
Из любопытства, я выудила кристалл, который мне подарил Хорзт. Он казался теплее, чем раньше. Повертела его в пальцах, осторожно касаясь острого кончика. Размер и форма напоминали мне крупнокалиберные винтовочные патроны, но у меня не было оружия, из которого можно было бы стрелять.
— О чём думаешь? — спросил Вайят.
Неопределенно пожав плечами, я взяла кристалл двумя пальцами. Частички света преломлялись на приборной панели в красочных узорах.
— Надеюсь, что пригодится в какой-то момент, потому что в качестве просто оружия он выглядит совсем крошечным.
— Хорзт сказал, что ты поймешь.
— Да, ну а до тех пор оно выглядит как просто хорошенькая призма, согласен?
— Из него можно сделать неплохое пресс-папье.
— Ага. — Я положила кристалл в карман. На этот раз в передний, острием вверх, чтобы не поранится.
Через несколько минут мы миновали заправку. Высеченная в каменистом месте на обочине дороги, она имела небольшую парковку и две плохо освещенные колонки, стоящие у грязного круглосуточного магазина. Магазин был закрыт, и нам уже десять минут не встречались другие машины. Хорошее место для встречи.
Ещё через милю дорога немного расширилась и поменяла покрытие на гравий. Вайят съехал с дороги и закатил машину в кювет. Не идеально, но лучшее, что мы могли сделать, чтобы скрыть наш транспорт. Нужно будет хорошо поискать, чтобы обнаружить припаркованную машину.
Морозный горный воздух холодил мою обнажённую кожу. Я захлопнула дверцу машины и постояла немного в траве, вдыхая свежесть. Вдох, задержка, выдох. Это придало мне сил, когда мы начали наш километровый поход вверх по дороге. Облупившаяся вывеска, рекламирующая заповедник и вход в него в четверти мили впереди, служила нашим ориентиром. Свернув с дороги, мы углубились в лес.
Я никогда не была в лесу ночью. Темнота окутала нас, нарушаемая лишь тонкими лучами лунного света между высоких верхушек деревьев. Упавшие ветки и бревна затрудняли наш путь, скрытые слоями прошлогодней листвы. Ветерок обдувал. Стрекотали сверчки, перекликались незнакомые мне насекомые. Наши шаги терялись в симфонии ночи.
Начался спуск с горы. Заповедник находился в долине, в полумиле от берега Анжан. Одна из двух туристических троп парка проходила мимо самой реки. Они уже заросли, но стали бы хорошими ориентирами, если бы мы их обнаружили.
— Ты чувствуешь этот запах? — прошептал Вайят. Он остановился рядом с высоким вязом и глубоко вдохнул.
Я сделала то же самое. Смешанный с запахами гниющих листьев и грязи, чувствовался слабый запах смолы.
— Мы уже близко, — сказала я.
Оказалось, не так близко, как я думала. Мы прошли ещё пару десятков ярдов, прежде чем деревья поредели и открылось ночное небо. Запах смолы прослеживался до свежего асфальта — на самом деле это было целое море асфальта. Он простирался далеко за пределы старой стоянки, на которой мы стояли, и покрывал каждый дюйм того, что когда-то было голой землей. Упирался в линию деревьев с нашей стороны и исчезал в туманной дали. Посреди тротуара стояли три здания, самое большое и ближайшее — центр для посетителей. Сразу за ним находился павильон под открытым небом для пикников и запланированных вечеринок. Справа от павильона располагался двухэтажный кирпичный музей естественной истории Олсмилла.
За музеем, где когда-то стоял детский зоопарк, было ещё больше асфальта. Казалось, зоопарк снесли бульдозером, сровняли с землей и заасфальтировали. Всё на участке, по сути, было заасфальтировано. Очень умно. Нет лучшего способа не подпускать к себе хранителей Земли, особенно когда твоя родная база находится так близко к пролому, который им поручено охранять.
Над густым запахом гудрона возник другой, не менее неприятный. Воздух изменился. Я повернулась, опустилась на одно колено и вытащила нож из ножен на правой лодыжке. И рванула им вверх, прямо в горло атакующего самца гоблина. Острие вышло из задней части его шеи. Кровь цвета фуксии сочилась и булькала у него изо рта. Я встала и выдернула клинок. Мертвое существо рухнуло на землю, не издав ни единого звука.
— Думаешь, он поднял тревогу? — тихо спросила я.
Здания оставались безмолвными, ночной воздух — нетронутым.
— Трудно сказать, — ответил Вайят. — Но, по крайней мере, мы точно знаем, что у них есть охрана периметра.
— И что гоблины здесь.
— Думаю, правильнее всего предположить, что они в центре для посетителей. Посмотрим, сможем ли мы подобраться ближе.
Вайят двинулся вдоль периметра. Я отступила назад и не отказала себе в удовольствии врезать каблуком в промежность мертвого гоблина. Хотя мишени было не так уж много. Как и у собак, пенис гоблина торчит только при возбуждении. В противном случае, только колючая головка остается открытой. Мой удар удовлетворил мою жажду мести, но не настолько, как если бы гоблин всё ещё был живым и возбужденным, чтобы почувствовать мучительную боль.
Я догнала Вайята через нескольких ярдов дальше. Он стоял за толстым деревом, качая головой.