Я посмотрела на свою шею и прикрыла воротом пиджака, пару серьезных отметин от поцелуев Кости, на моей коже. Я растерянно улыбнулась и опустила лицо, сделав глубокий вдох. Замерла, словно подросток, не зная, что делать.
Костя, смотрел на меня, словно я совершала, некий магический ритуал. Он был удивлен и тоже, растерян. Не понимал причины моей, суеты.
Но все было серьезно. Это стало ясно, через секунду, когда требовательный мужской голос прозвучал из-за двери.
— Никусь, ну чего там возишься, так долго? Это мы, открывай, доча!
Костя, сделал большие глаза и встретившись со мной взглядом, молча кивнул мне. Давая понять, что он понял, причину моего смущения. Костя коснулся рукой моего плеча, показывая, что все в порядке. Я была благодарна ему, за этот жест. Но по его лицу, я видела что это, не так. Он, не в порядке. Костя смотрел в пол, провел несколько раз, рукой по волосам и закрыл глаза, улыбаясь и качая головой, офигевая от того, что нам обоим предстоит.
Это, конечно, не то, чего ждет, молодой человек ночью, в квартире своей девушки…
Ее родители.
А это, были именно, они.
Открыла двери. На пороге, стоят папа и мама с дорожными сумками и запакованным пляжным зонтом в чехле.
— Ну как, ты, здесь, Николетта? Хотел поздравить, мою рыбку, с днем рождения. А мать, говорит, раньше не поздравляют. Я считаю, чушь, суеверная… А мы к Лиде, в Речное, едем. Говорю, матери твоей, чего мы на автобус будем торопится, электричка в 6 утра. Вот, думаю, зайдем к дочке, поздравим, побудем до утреца, да и отпраа…
Голос моего отца замедлился, потому что он, наконец-то, заметил Костю за моей спиной.
Костя, тоже, его заметил. Не только его самого, но и его военную форму и звезды на погонах, в достаточном количестве, чтобы понимать. Полковник…
Не самое любимое сочетание у парней, когда отец девушки, военный офицер…
Мама, моя, Костю еще с порога заметила, поэтому замолчала.
Тишину, внезапно, нарушил сам Костя. Он стал впереди меня, протянул моему отцу руку.
— Константин. Очень приятно.
— Николай Юрьевич… А, давай-ка, мы выйдем, потолкуем, с тобой, Константин… Ты, кто такой?
Вместо ответа, Костя, ложит руку, мне на талию и притягивает меня, к себе. Не убирая руки, не расцепляя объятий, так и остается стоять со мной, в обнимку, перед моими офигевшими родителями… Я замерла, прижавшись к Косте, стараясь ни на кого не смотреть. Потому, что у меня не было пульса, от страха…
Хотя, конечно, я была преисполнена нежности к нему, после этого его жеста… Но я волновалась, не знала, как отреагирует на все это, мой отец.
Первой, не выдержала моя мама, она опустила глаза и залилась смехом от напряженности и комичности, всей этой ситуации. Мама, у меня такая, не может, долго притворяться. Папа мой, глядя на нее, тоже, стал смеяться. Но глаз, с Кости, не спускал…
В этот момент Костя посмотрел на него и сказал указывая пальцем на моего отца.
— Так вот, в кого у Ники, эта улыбка, с ямочками на щеках! Папина, дочка! Но, определенно, мамина “хотность”, в Нике, тоже, присутствует…
Мама, сделала большие глаза на эти его слова. Поперхнулась, закашлявшись от неожиданности, кивнула ему с улыбкой. Снова, начав смеяться.
— Спасибо Костя… Вы, очень непосредственный, молодой человек. Это будет, интересный вечер…
— Да, я понимаю. Ситуация неловкая, мягко скажем…. Я тоже, не планировал сегодня, знакомиться с родителями Ники. Но я рад, этому. Потому что, Ника, мне очень дорога и все, что есть важного, в ее жизни, я хочу знать. Ну, а вы, это точно, кто-то важный…
Отец кивнул ему, но затем сказал.
— Неплохо сказано. Чувствуется, что говорить, ты умеешь. Так, ну, а теперь, серьезно, кто ты такой?!
Я хотела вмешаться, чтобы папа, прекратил этот допрос, словно, мне двенадцать лет.
Но Костя, остановил меня, взял за руку и прижал к себе.
— Я ее парень.
Я подняла голову и смотрю на него. Не могу сдержать чувства, что распирают меня, пытаясь вырваться наружу. Улыбаюсь, уткнувшись ему в плечо.
— Ника, гостила у нас, последние три года…Но то, что я не могу без нее, я понял, только, несколько дней назад. И поэтому, приехал за ней.
— Так ты, сын Томы? Константин… Ну, это, другое дело… Постой… Насколько я помню, ты довольно, хорошо, старше, Ники…
— Старше. Мне двадцать восемь. Я не скрываю, этого.
— Рад за тебя. Ну… а ей, восемнадцать… Улавливаешь, разницу?
— Девятнадцать, почти. Но, да. Разница есть. Но случилось, как случилось…
Отец на это хмыкнул и его лицо покраснело от гнева…