Антуан почувствовал ужасную боль в животе, ему захотелось вернуться в туалет, но он остался у себя в комнате. Ноги у него подкосились, подавленный, он опустился на колени… И тут раздался голос матери:
– Антуан, ты дома?
Нужно срочно сделать вид, что он чем-то занят…
Антуан поднялся с колен и уселся за письменный стол.
Мать с обеспокоенным видом уже стояла в дверях.
– Что происходит? У Бернадетты такая суматоха!
Он изобразил неведение: откуда я знаю.
Но ведь госпожа Дэме его спрашивала, он не может не знать, что происходит.
– Это из-за Реми… Его ищут.
– Да что ты? И не знают, где он?
В этом вся мать.
– Раз его ищут, мама, значит не знают, где он, иначе бы его не искали.
Но госпожа Куртен его не слушала, она подошла к окну. Антуан встал позади нее. С тех пор как вернулся господин Дэме, народу в саду еще прибавилось: его собутыльники, работники с фабрики Вейзера. По нахмурившемуся небу плыли свинцовые облака. И в этом сумеречном свете собравшиеся вокруг господина Дэме показались Антуану похожими на свору собак. Он вздрогнул.
– Тебе холодно? – спросила мать.
Антуан нетерпеливо отмахнулся.
Взгляды стоявших в саду обратились к входившему в сад мэру. Госпожа Куртен открыла окно.
– Постойте, постойте, – твердил господин Вейзер. Он часто повторял эти слова. Он выставил вперед ладонь перед необъятной грудью господина Дэме. – Не следует вот так, по пустякам беспокоить жандармов.
– Что значит «по пустякам»?! – проревел господин Дэме. – Конечно, вам нет дела до того, что мой сын пропал…
– Да ладно вам, пропал, пропал…
– Или вы знаете, где он? Шестилетний мальчик, которого никто не видел вот уже… – (он взглянул на часы и посчитал, насупив брови), – почти три часа. А по-вашему выходит, он не пропал!
– Хорошо, где ребенка видели последний раз? – спросил господин Вейзер, явно стараясь быть полезным.
– Он немного проводил своего отца, да, Роже? – дрожащим голосом сказала госпожа Дэме.
Господин Дэме кивнул. В полдень он обычно шел домой перекусить, а когда возвращался на завод, Реми частенько проходил с ним часть пути, а потом спокойно возвращался.
– И где вы с ним расстались?
Чувствовалось, что господину Дэме не по душе, что директор завода, на котором он работает, изображает из себя следователя. Может, он теперь еще станет приказывать ему, как управляться в семье? В ответе Роже слышался плохо сдерживаемый гнев:
– Может, все-таки лучше не вам, а жандармам взяться за это дело?
Будучи на голову выше мэра, он подошел к нему совсем близко, так что контраст стал еще более очевидным. Голос у господина Дэме был зычный, и господину Вейзеру приходилось прилагать немало усилий, чтобы не сдать позиции. Он опирался на свой авторитет и должность. Женщины отступили, мужчины подошли поближе. Столь неожиданная конфронтация навела кое-кого на мысль о безработице, которая так или иначе грозила всем. Было непонятно, кто разъярен больше: Дэме-отец или Дэме-рабочий.
Не обращая внимания на спор, затеянный господином Дэме с мэром Боваля, госпожа Керневель решила взять инициативу в свои руки. Она зашла в дом и позвонила.
Появления жандармов госпожа Куртен уже не смогла вынести. Она бросилась на улицу.
Соседи продолжали собираться, прохожие останавливались, информация передавалась из уст в уста. Те, кто не смог поместиться в саду Дэме, расположились на улице. Вся эта маленькая толпа перемещалась, переговаривалась, приглушенно перекликалась. Люди перешептывались, в гуле голосов преобладала серьезная озадаченная тональность.
Антуан не мог думать ни о чем, кроме жандармского пикапа. Он частенько проезжал по городу, жандармов знали в лицо, они с удовольствием заглядывали в кафе, подчеркнуто заказывали только безалкогольные напитки и всегда оплачивали свои заказы. Иногда они выступали посредниками во время стачек, при передаче официальных документов. Их появление всегда превращалось в событие, все спрашивали друг у друга, в чем причина. А если пикап останавливался не слишком далеко, с любопытством подходили поближе.
Антуан не разбирался в знаках отличия и решил, что их шеф очень молод. И ему почему-то стало спокойней. Трое жандармов протиснулись сквозь толпу, чтобы попасть в сад.
Шеф задал несколько вопросов госпоже Дэме.
Напряженно прислушиваясь к ее ответам, он взял мать Реми за руку и заставил вернуться в дом.
Господин Дэме пошел за ними, напоследок обернувшись, чтобы бросить взгляд на мэра, который, в свою очередь, тоже пытался к ним присоединиться.
Потом все исчезли. Дверь захлопнулась.
Небольшая толпа распалась на группки по интересам: рабочие мануфактуры Вейзера, знакомые между собой соседи, родители школьников. Никто не проявил ни малейшего желания разойтись.