— Да уж осиное… Змеиное! Случись, не дай бог, со мной такое, да я просто умру от разрыва сердца.
Смеляков обнял жену. Да, не дай бог. Только представить, что в опасности могут оказаться их двухлетняя Иринка и грудничок Илья, жар ошпаривал грудь и сердце колотилось так, что перехватывалось дыхание.
— Ты бы меньше обо всем этом думала, — он поцеловал жену в макушку. — А то, гляди, молоко пропадет. Все у Ольги будет нормально.
Из комнаты донеслось характерное покряхтывание: Илюшка просыпался точно по часам, ровно в полночь у него последнее кормление. Лариса высвободилась из объятий мужа, показала на мокрое пятно на груди — побежало молочко, тоже торопится. Александр наклонился, звучно поцеловал потемневший кружок на халате — Илюшкой пахнет!
Не было ничего для Смелякова дороже детей. Вот о таком доме — с любящей женой и кучей малышей — он мечтал с самого детства. В семь лет, накануне долгожданного похода в первый класс, у Шурика Смелякова не стало матери, умерла Ксения Валентиновна от перитонита. Неделю мучили ее боли в боку, она думала, что это печень расшалилась, но оттягивала визит к врачу — очень хотелось увидеть, как сын пойдет в первый класс. Отвела нарядного Шурика за ручку, порадовалась, хоть и морщилась от нестерпимой боли, какой у нее сынишка самостоятельный, ничуть не растерялся в многоголосой толпе. А через три часа, когда первоклашек отпустили домой, Сашеньку встретила зареванная бабушка.
Маму спасти не удалось. Отца Александр не знал никогда. В семь лет оказался сиротой. А еще через год, когда не стало и бабушки, был определен в детский дом.
Ольга Аристова вернулась в родной город с престижным дипломом МГУ, когда Александр уже год отработал на местном телевидении. Ольга, с ее замечательной способностью завязывать знакомства, Смелякова очаровала сразу. С ней было интересно, легко и не хотелось расставаться. Смеляков знал, что Ольга недавно развелась. И очень хорошо понимал ее: нельзя, в этом он был убежден, не хотеть ребенка от любимого человека.
Александр мечтал, чтобы именно Ольга, и никто другой, родила ему кучу детей. Об этом он ей сказал сразу же после их первой близости. И настоял, чтобы они немедленно расписались. Ольга всем говорила на свадьбе, что согласилась выйти за Смелякова по одной только причине: он круглый сирота! И это счастье, что она приобрела мужа без такого весомого довеска, как свекровь.
Через полтора года, когда они узнали, что Ольга никогда не сможет родить ребенка, Смеляков не стал любить жену меньше. Но что-то надломилось в нем. Как раньше, он уже не спешил с работы домой, если образовывался нечаянный междусобойчик, охотно принимал участие в складчине, допоздна обсуждал с коллегами внутриредакционные проблемы, шутил, говорил комплименты местным теледивам. И не очень переживал, когда пару раз изменил жене с ее подругой Ларисой Мориной. Тогда по местному телеканалу прокрутили фильм «Мимино» и все как один взывали к Мориной с нарочитым грузинским акцентом: «Ха-ачу Ларысу Ивановну!» Он тоже, провожая ее домой, шутливо прорычал: «Ха-ачу!»
Переживать Александр стал через два месяца, когда Лариса сообщила ему, что забеременела. Он любил Ольгу и знал, что без нее ему будет плохо. Но уже любил и то маленькое существо, которое все активнее давало о себе знать в чреве другой женщины.
Ольга побледнела, когда он рассказал ей о беременности Ларисы. Закурила, сигарета мелко дрожала в ее пальцах.
— Давай, Шурик, не мучить друг друга, лучше все решить сразу. Своих детей у меня не будет. Даже если мы усыновим, как хотели, ребенка, он все равно останется чужим для тебя, ты все равно втайне, скрывая это от меня и от всех, будешь мечтать о своем. А я, зная об этом, вечно буду чувствовать себя ущербной. Лариска, конечно, подружка-стерва, но матерью будет прекрасной. У них в семье пятеро детей было, она тебе не меньше родит. И давай обойдемся без лишних разговоров на эту тему, долгих расставаний, не нужных теперь никому раскаяний и так далее.
Когда вечером он вернулся с работы, Ольга уже уложила его вещи и попросила уйти немедленно.
— Мне тоже, Шурик, нелегко. Но давай расстанемся сразу, чтобы сохранить все то хорошее, что было меж нами. Если ты останешься, я тебя возненавижу. Я тебя просто убью.
Он бросился к ней, она резко вытянула, как огородилась, вперед руку:
— Все, все! Все, Шурик! Ты очень хороший человек. Я очень хочу, чтобы у тебя все было хорошо. — Вытерла слезы, улыбнулась. — Только попробуй не быть счастливым!
Вот он и пробует. Едва выкормив Ирочку грудью, Лариса тут же забеременела вновь. Матерью она, как и говорила Ольга, стала замечательной.