Нет, нужно умереть мирно. Вернуться к той блёклой жизни, в которой никто ничего от меня не ждал, а сам я справлялся в одиночку. Умру как кот, который гуляет сам по себе, и в полной тишине сделаю последний вдох. Так я решил про себя.
Утром меня разбудила невыносимая жара. За окном по радио звучала мелодия для упражнений по физкультуре в младших классах. Мияги уже встала и убирала подушки, насвистывая песню Нины Симон I wish I knew.
Я ещё не до конца проснулся, но задерживаться в коминкане не стоило.
— Пойдёмте домой, — сказала Мияги.
— Да, — согласился я.
ГЛАВА 11
Тур по вендинговым автоматам
От коминкана до моей квартиры мы шли четыре часа. Оказалось, я очень соскучился по запаху жилого помещения.
Пот струился по телу, на ногах образовались кровавые мозоли. Я открыл дверь ванной, собираясь принять душ, и вдруг подумал, что лучше пустить первой Мияги. Однако девушка намеренно пыталась сохранить между нами дистанцию, и такая забота свела бы на нет её усилия.
Хотелось постоять под душем подольше, но я, пересилив себя, быстренько помылся, переоделся в чистое и вернулся в комнату. По моим наблюдениям, Мияги могла спокойно есть или принимать душ, только пока я спал. Вот почему я упал на футон и сделал вид, что уснул.
Лёжа с закрытыми глазами и притворяясь спящим, я услышал удаляющиеся шаги видимо, Мияги ушла в ванную. Я пошевелился, чтобы встать, но шаги вдруг стали приближаться, и я опять закрыл глаза.
— Кусуноки-сан, — сказала Мияги.
Я сделал вид, что сплю и ничего не слышу.
— Кусуноки-сан, вы спите? — тихо спросила она, приблизившись к моему изголовью. — Спрашиваю вас, так как уверена, что вы только притворяетесь. И если это правда, то, я думаю, вы так делаете ради меня... Спокойной ночи. Я пойду в душ.
Когда дверь ванной захлопнулась, я поднялся и оглядел комнату. Скорее всего, Мияги сегодня опять будет спать в углу — в ужасно неудобной позе, засыпая на несколько минут, а затем вновь открывая глаза и принимаясь за свою работу.
Я попробовал посидеть на её месте и поспать, приняв ту самую неудобную позу. Заснуть никак не удавалось.
Мияги вернулась из душа, похлопала меня по плечу и укоризненно сказала:
— Ну и зачем вы здесь сидите? Ложитесь на футон.
— На себя посмотри. Сама спи на футоне. Что за извращение — спать в углу комнаты!
— Ну и пусть извращение. Я так привыкла.
Я лёг на футон и отодвинулся на левый край:
— Я собираюсь спать на левой стороне. На правую больше не лягу, и даже смотреть в ту сторону не буду. Но оттуда за мной очень удобно наблюдать. Спи где хочешь, а я заявляю: буду спать только слева.
Это был компромисс. Скорее всего, Мияги ни за что не согласилась бы лечь на футон, оставив меня спать на полу. Также я не ожидал, что она безропотно примет предложение лечь рядом со мной.
— Кусуноки-сан, вы серьёзно? — спросила Мияги, будто желая убедиться, что я не передумаю.
Я промолчал и закрыл глаза, а через двадцать минут почувствовал, что Мияги легла рядом. Через некоторое время послышалось её сонное сопение. Очевидно, она тоже очень устала.
Так мы лежали на одном футоне спиной друг к другу. Я прекрасно понимал, что моё предложение — чистой воды эгоизм. Оно ставило Мияги в неловкое положение: на самом деле ей вовсе не хотелось соглашаться. Чужая доброта могла поколебать твёрдую волю наблюдателя, взращиваемую годами. Кроме того, эта доброта исходила от человека, который в скором времени умрёт, — сиюминутный порыв, которым никому не поможешь, только сделаешь хуже.
И всё же Мияги благосклонно отнеслась к моей попытке позаботиться о ней. Возможно, она решила, что нужно воздать должное моей любезности. А может быть, просто ужасно устала.
Я проснулся от заливавших комнату лучей заходящего солнца. Думал, что Мияги встала давно, но она, видимо, тоже только проснулась; приподнявшись с футона и прищурившись, она смотрела на закат. Наши взгляды встретились, и мы оба отвели глаза. У неё были растрёпаны волосы и помята одежда — видимо, из-за крепкого сна, — и теперь девушка выглядела совершенно беззащитной.
— Я сегодня немного устала, — сказала Мияги, будто оправдываясь. — С завтрашнего дня буду спать на прежнем месте.
Впрочем, она тут же прибавила:
— Но спасибо вам большое.
Вдвоём с Мияги мы невесело прогуливались по вечернему городу. Вокруг трещали цикады. Девушка держалась немного отчуждённо — вероятно, из-за случая с футоном.
В супермаркете я попытался снять с карты скудные накопления и обнаружил, что перечислили зарплату с подработки за последний месяц. Похоже, это мои последние деньги — нужно тратить их осмотрительно. Я полюбовался вечерним небом с пешеходного моста, потом зашёл в гюдон-кафе[17] и взял себе комплексный обед. Заведение работало по системе талонов[18], поэтому Мияги свой протянула мне:
17
Гюдон-кафе кафе, специализирующееся на японском блюде гюдон. Гюдон — это миска риса, покрытого тушёной говядиной с луком.
18
Система оплаты в некоторых заведениях общественного питания Японии. На входе в кафе стоит автомат для покупки талонов, посетитель выбирает блюдо, оплачивает его, получает из автомата талон, отдаёт его официанту и ждёт, когда принесут заказ (время ожидания обычно составляет не более пяти минут).