— Что случилось?
— Да так, глупость, конечно, но я кое-что вспомнил. Есть у меня любимая вещь.
— Расскажите.
— Обожаю вендинговые автоматы, — ответил я, почёсывая голову.
— Ого! — ответила Мияги несколько разочарованно. — А что именно вы в них обожаете?
— Да как сказать. Я и сам толком не знаю. Но в детстве у меня была мечта — стать вендинговым автоматом.
Мияги озадаченно посмотрела на меня:
— На всякий случай уточню. Вы ведь говорите об автоматах, в которых продаётся кофе, кола и прочие напитки? Сегодня вы ими пользовались.
— Да, и не только. Сигареты, зонтики, о-мамори[19], жареные онигири, удон, лёд, мороженое, гамбургеры, одэн[20], картошка фри, сэндвичи, лапша быстрого приготовления, пиво, сётю...[21] Много всего. А Япония — страна вендинговых автоматов. У нас ведь очень безопасно.
— И вы обожаете эти самые автоматы…
— Ну да. Люблю не только ими пользоваться, но и просто на них смотреть. Даже когда я вижу самый простенький автомат, с удовольствием его рассматриваю.
— Хм... Какое оригинальное у вас увлечение.
Мияги постаралась проявить вежливость, но увлечение это скорее нелепое, ничего плодотворного в нём нет. Я и сам считаю его символом нелепой жизни.
— Если честно, я чуть-чуть понимаю, — сказала Мияги, будто пытаясь меня подбодрить.
— Мечту стать автоматом? — рассмеялся я.
— Нет, не до такой степени. Но что такое автоматы? Они встречаются на каждом шагу, а если закинуть в них деньги, то выдадут тёплый напиток. Я бы сказала, что они символизируют простоту, неизменность и вечность.
Я был впечатлён:
— Ничего себе. С языка сняла.
— Спасибо. — Мияги невесело кивнула. — Видите ли, для нас, наблюдателей, вендинговые автоматы — вещь довольно важная. В отличие от продавцов в магазине, они нас не игнорируют. Но допустим, мы выяснили, что вы любите автоматы. А что вы будете делать?
— Тут надо упомянуть ещё кое-что, что мне нравится. Когда я заглядываю в табачную лавку, мне вспоминается сцена из фильма «Дым» Пола Остера. Люблю историю о табачнике, который каждое утро встаёт на перекрёстке перед своей лавкой и фотографирует её с одного и того же ракурса. Есть в его провокационном поступке какая-то романтика. Так вот. Я хочу, как Огги Рэн, делать снимки, которые на первый взгляд кажутся бессмысленными. Хочу по-простому, безо всяких изысков, фотографировать вендинговые автоматы, встречающиеся на каждом шагу.
— Не знаю даже, как сказать — начала Мияги. — Но мне тоже такое нравится.
Так и начался мой фототур по вендинговым автоматам.
В комиссионном магазине я купил плёночный фотоаппарат, шнурок для него, а также десять кассет фотоплёнки. Теперь можно было работать. Я знал, что цифровая камера обошлась бы мне дешевле, к тому же не пришлось бы возиться с проявкой снимков, но всё же предпочёл взять устройство, с которым мог лучше прочувствовать сам процесс фотосъёмки. Я заправил плёнку в фотоаппарат, сел на мопед и поехал вперёд, фотографируя каждый автомат, попадавшийся по пути.
Я старался захватить в объектив не только сам автомат, но и то, что было вокруг него. Однако меня интересовали не напитки или другое содержимое автомата, не его положение — мне хотелось запечатлеть место, где этот самый автомат находится.
Число автоматов в городе превзошло мои ожидания. Даже в том районе, где была моя квартира, удалось сделать более двадцати снимков. На дороге, ведущей к моему дому, нашлось несколько автоматов, которые я раньше не замечал, и это маленькое открытие меня ужасно обрадовало. Кроме того, один и тот же автомат днём и ночью выглядел совершенно по-разному. Какие-то сверкали, как рождественская ёлка, привлекая комаров, другие выдавали себя в темноте лишь тусклым миганием кнопок.
Я знал, что хобби у меня довольно глупое, но даже к подобному кто-нибудь наверняка отнёсся бы гораздо серьёзнее, и мне с ним было бы не сравниться, как бы я ни старался.
«Ну и пусть, — думал я совершенно спокойно, — всё равно иначе я не хочу и не умею».
Теперь мой день начинался с похода в фотостудию, и я уже привык завтракать в те полчаса, которые уходили на проявку плёнки. Вечером мы с Мияги раскладывали на столе полученные утром фотографии и рассматривали их, а затем аккуратно вклеивали в альбом. На всех фото была одна общая черта — вендинговый автомат по центру, но именно она подчёркивала уникальность каждого снимка. По большому счёту автоматы играли роль фона.
19
О-мамори — японские амулеты, посвящённые синтоистскому или буддийскому божеству. Часто выглядят как лоскуты ткани с написанными на них молитвами. Самые популярные — для привлечения удачи в учёбе, работе, любви, но могут быть и более специфические — например, для благополучных родов.
20
Японская еда. Онигири — рисовые колобки, зачастую с начинкой и обёрнутые нори (водорослями). Удон — вид пшеничной лапши. Одэн — что-то вроде зимнего супа: в лёгком бульоне даси обваривают различные ингредиенты.