— А что Светлана? — поинтересовалась Джин. — Как ее дела с разводом?
— Готовится, — ответил Алекс, — завтра у них первое слушание. Но с таким адвокатом, как Эхуд, оно скорее всего окажется и последним. Пока она живет здесь же, в гостинице, на первом этаже. Твой номер мы решили не занимать. А уже послезавтра она наверняка сможет собрать вещи и вместе с сыном отправиться в Тель-Авив. Там уже для нее подготовлена квартира, ее возьмут офис-менеджером в одну из крупных компаний, мальчик пойдет в школу, я договорился.
— Это хорошо, я рада. А что моя Снежана? Что у нее с ногой?
— Ничего особенного. Маша сказала, самый обыкновенный вывих. Наложила ей повязку. Пока прописан постельный режим, ноге нужен покой. Она в соседнем номере, — сообщил Алекс. — Спит, наверное. Очень устала. Все твердила мне о каком-то Абдуле, что он просто с ума сойдет от того, что она сбежала.
— Это тот ее покровитель, о котором рассказывала Светлана, помнишь? — ответила Джин. — Кстати, Снежана — это следующий клиент для Эхуда, — вспомнила она. — Ведь ее развод с мужем здесь на Голанах так и не оформлен, она просто сбежала, и все. Так что придется Эхуду помочь и ей.
— Он поможет. Я так понимаю, она заслужила.
— А потом я возьму ее с собой в Америку, это еще один будущий доктор. Если после всех приключений такое желание у нее не пропало.
— А меня ты возьмешь с собой в Америку? — Алекс осторожно притянул ее к себе, глядя в глаза, — я тоже хочу в Америку, мэм. Почему только Снежана? Я хочу познакомиться с твоими родителями и поговорить с твоим отцом о нашей с тобой будущей жизни. Ты не возражаешь?
— Это предложение?
— Пока еще предположение.
— Но я и на предположение согласна. Там, в Сирии, я называла себя Зоей Красовской, — призналась она. — Ничто теперь не мешает мне добавить эту фамилию к отцовской на самом деле. Так что если хочешь, поедем, — добавила она негромко. — Только надо уладить все вопросы по службе.
— Это не проблема. Все решится быстро. Я уже узнавал. Это же в Америку, не на Луну. И не в Сирию, — он усмехнулся.
Зазвонил телефон.
— Наверное, твоя Снежана, — Алекс недовольно поморщился. — Проснулась. Она тут уже звонила пару раз, проснется, позвонит, потом, видимо, опять засыпает. Не хочу подходить.
Осторожно обняв, он прижал Джин к себе. Телефон звонил. Она отстранилась.
— Послушай, — попросила Алекса. — Уж очень настойчиво. А вдруг что-то серьезное?
Алекс нехотя встал с постели, подошел к столу, взял трубку. Лицо его мгновенно изменилось, на нем промелькнула растерянность.
— Вот это да… — прикрыв трубку ладонью, он повернулся к Джин. — Сказали, сейчас будет говорить Госсекретарь Хиллари Родэм Клинтон. Хочется отдать честь.
— Не стоит. Хиллари не терпит официоза. А ты не хотел подходить, — Джин отбросила одеяло и, не обращая внимания на боль в плече, потянулась за одеждой.
— Честь отдавать не обязательно, а вот одеться надо, конечно, — заметила она с улыбкой. — А то как-то неловко разговаривать с Госсекретарем нагишом.
— Я слушаю, — произнес тем временем Алекс очень официально. — Слушаюсь, мэм. Одну минуту, мэм.
Он протянул трубку Джин. Она подошла. Взяла трубку.
— Подполковник Джин Роджерс, мэм, — сказала она просто. — Я рада слышать вас, мэм.
Потом, повернувшись, к Алексу, прошептала.
— Открой переписку с Дэвидом. Сейчас нам надо будет написать ему письмо. А указание сверху я ему обеспечу, это точно, — она постучала ногтем по трубке. — Выше некуда.
— Да, куда уж выше, — Алекс с иронией покачал головой, направляясь к компьютеру. — Во всяком случае, за этих сирийцев в резиденции я теперь не волнуюсь, это точно. Если их судьбой займется Хиллари, определенно им нечего бояться.